Я взял довольно много интервью. Больших и маленьких. Хороших и плохих. С некоторыми артистами было приятно беседовать, с некоторыми неприятно.
Сейчас я почти наверняка могу сказать, как пройдет общение. Эта не станет откровенничать, потому что считает себя самой высокооплачиваемой артисткой страны. Этот — рокер, простой парень, с ним можно говорить хоть час. А вот из этой милой женщины придется клещами вытаскивать признательные показания, пока не почувствует, что ее политические взгляды совпадают с твоими. Этот длинноволосый парень долго будет думать над каждым ответом, чтобы потом сказать просто «да» или «нет». Поэтому вопросы должны быть развернутыми, типа «а правда ли, что вы поссорились с коллегами по своей первой группе из-за того, что они украли вашу гитару?»
Некоторые с годами переходят из одной категории в другую — в зависимости от роста или падения своей популярности. Например. Когда-то Киркоров был разговорчивым и мог долго (в эксклюзивном интервью) рассказывать, как он учился в школе, какая у него была учительница математики. И так далее в том же духе. Потом перешел к пресс-конференциям. Сейчас он вообще не желает беседовать с журналистами (по крайней мере ростовскими) — после встречи с Ириной Ароян. Это, кстати, было ровно 10 лет назад.
Были в моей практике два артиста, которые не ограничились ответами на вопросы. Так, Розенбаум во время беседы сказал, что ему неинтересна рок-музыка, потому что там можно петь хоть газетные тексты. Я сказал: ну спойте. Розенбаум взял какую-то газету и стал петь. Типа «как нам рассказал глава администрации, в этом году в городе должны появиться новые троллейбусные маршруты, хотя денег в бюджете на это не предусмотрено». Что ж, получилось убедительно. Вторым был Вячеслав Малежик. Он сказал, что недооценен в России, и чтобы я это понял, взялся спеть несколько своих новых песен. Пел долго. Пока я не согласился…
Это я к тому, что не все в интервью зависит от журналиста…
Новые беседы с интересными людьми читайте на страницах «Главного».
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР СЕРГЕЙ МЕДВЕДЕВ.