О КОНОГОНАХ.
Коногон в шахте.
Есть такая песня — о молодом коногоне, старинная шахтерская. Песню мало кто слышал. В советское время неизвестный автор написал для нее новые слова — «По полю танки грохотали». Но в оригинале она выглядела так.
Вот лошадь мчится по продольной,
По темной, узкой и сырой,
А коногона молодого
Предупреждает тормозной:
«Ах, тише, тише, ради Бога!
Здесь ведь и так большой уклон.
На повороте путь разрушен,
С толчка забурится вагон!»
И вдруг вагончик забурился,
Беднягу к парам он прижал,
И к коногону молодому
Друзей на помощь кто-то звал.
Через минуту над вагоном
Уже стоял народ толпой,
А коногона к шахтной клети
Несли с разбитой головой.
«Ах, глупый, глупый ты мальчишка.
Зачем так быстро лошадь гнал?
Или начальства ты боялся,
Или конторе угрожал?»
«Нет, я начальства не боялся,
Конторе я не угождал, –
Мне приказал начальник шахты,
Чтоб порожняк быстрей давал.
Прощай навеки, коренная,
Мне не увидеться с тобой,
Прощай, Маруся, ламповая,
И ты, товарищ стволовой.
Я был отважным коногоном,
Родная маменька моя,
Меня убило в темной шахте,
А ты осталася одна».
Не уверен, что все читатели знают, кто такой коногон. Коногоны доставляли вагонетки с углем к так называемому вокзалу. Вагонетку тащила лошадь. У вокзала по команде коногона лошадь делала резкий поворот, в этот момент коногон отцеплял упряжь от вагонетки, и та опрокидывалась. Нужны были большая ловкость и точность выполнения операции. Травмы у коногонов были обычным делом: «Ах, глупый, глупый ты мальчишка. Зачем так быстро лошадь гнал?» — «Мне приказал начальник шахты, чтоб порожняк быстрей давал».
Мальчишка появляется в песне также не случайно. Пожилой грузный мужчина вряд ли справился бы с такой работой — в шахте не развернешься. При приеме на работу предпочтение отдавалось людям небольшого роста. Полтора метра — идеал.
Коногоны, приехавшие на Дон из других мест и не имевшие жилья, там же в шахтах и жили. За едой и водой они выходили на поверхность раз в неделю.
Приезжих было много — в поисках заработка на несветайский рудник съезжались крестьяне из голодных губерний. А вот профессионалов на шахтах практически не было.
Но если коногоны иногда поднимались на поверхность, то лошадь из подземных конюшен поднимали на поверхность уже после смерти. Кроме коногонов, были еще и откатчики и саночники — они тащили уголь вручную — на небольшие расстояния. Норма откатчика, транспортирующего вагонетки на расстоянии до 150 метров, составляла около 10 тонн за смену. При транспортировке угля на расстояние 200–300 метров применяли конную тягу.
Сгреб отгребщик уголь вон,
вбил крепильщик клетки,
а по штрекам коногон
гонит вагонетки.
Писал Маяковский в 1921 году. Коногоны с откатчиками (в отдельных непередовых шахтах) просуществовали до середины ХХ века. В общем, работа — адская. Не дай бог такую.
УГОЛЬНАЯ ЛИХОРАДКА.
В маленькие шахты спускались в бадье.
Искать уголь в Восточном Донбассе начали еще при Петре Первом — в 1721 году.
Нашли. Но царь умер, интерес к углю пропал.
Однако в 1790 году казак Никифор Двухженов вдруг привез в контору Таганрогского порта 3 000 пудов каменного угля, добытого в окрестностях станицы Екатерининской, ныне Краснодонецкой Белокалитвинского района. (В 2015 году в тех местах установили памятный знак в честь 225-летия с начала промышленного освоения угольных месторождений в Ростовской области.)
Дела потихоньку пошли.
Уголь в больших количествах понадобился во второй половине XIX века.
Новым хозяевам жизни — капиталистам — стало понятно, что в шахты Восточного
Донбасса выгодно вкладывать деньги: появился спрос, есть дешевая рабочая сила, рядом железная дорога, уголь залегает неглубоко.
Тягальщик в забое. Экспонат новошахтинского
историко-краеведческого музея.
Мы сейчас не можем представить масштабы явления. А фильмов на эту тему угольной лихорадки на Дону почему-то не сняли. Оказывается, что для открытия шахты достаточно было написать заявление в правление станицы Каменской, а затем в управление горного округа. Отказов, как правило, не было.
А кто бы был против? Для войсковой казны доходы от сдачи земли в аренду под шахты были основным источником денег. И государство было не в обиде: уголь тогда — это как нефть сегодня, наше все.
Но было одно «но». Надо было получить согласие общественного схода на аренду земли.
Вот что пишет очевидец — краевед и горный инженер Михаил Краснянский: «Рассказывают, что один видный горнопромышленник в день общественного схода, на котором должно было
быть доложено обществу о желании взять в аренду до полной выработки разработку недр надела, израсходовал не одну бочку вина, водки на угощение мужчин, женщин и даже детей. Все пило, пило день, пило другой, и в результате — общественный приговор такого именно содержания, какого хотел благодетель, по виду интеллигентный человек».
Некоторые предприниматели брали землю в аренду, чтобы тут же перепродать договор.
Угольная лихорадка докатилась даже до окрестностей Таганрога — всюду на Дону искали уголь и, как правило, находили.
После реформы 1861 года добыча угля в пределах Области Войска Донского увеличилась в 20 раз, достигнув в 1890 году 78 миллионов пудов.
В начале ХХ века в район реки Малый Несветай пришел крупный капитал — местный и иностранный.
Первым строителем угольных копей на Несветае стал ростовский купец первой гильдии Семен Николаевич Кошкин.
История сохранила имена и других угольных «игроков» — Гончаров, Панченко,
Прокопенко, Гудков.
Олигарх, как бы теперь сказали, Николай Парамонов арендовал у казаков 34 квадратных версты на 30 лет и начал строить шахты. Уж не Парамонова ли имел в виду совестливый человек Краснянский?
Были случаи и другого рода: в 1912 году крестьянин хутора Чернухина по фамилии Драганов обнаружил на склоне балки обнаженный ветрами и водами мощный угольный пласт. В 1913 году он построил кустарную шахту и начал добывать уголь. Около каждой крупной шахты, как правило, возникал поселок.
КВАРТИРЫ БЕЗ ПОТОЛКОВ.
У Николая Парамонова были самые высокие зарплаты, он строил бараки для рабочих и особняки для руководства, шел на контакт с шахтерами, иногда выполнял их требования.
Парамоновские шахты были построены по последнему слову горной техники — не хуже лучших зарубежных аналогов.
Кроме того, Парамонов железнодорожной веткой соединил несветайские рудники со станцией Горной, установив тем самым прямое сообщение с Ростовом и централь-
ной Россией.
В 1916 году по проекту инженера Александра Скочинского (в советское время он стал Героем Социалистического Труда (1954), лауреатом двух Сталинских премий первой степени — 1950, 1951) была заложена шахта с металлическим копром, самая мощная угольная копь в России, а потом долгое время и в Советском Союзе. Шахту называли «проходкой Скочинского».
Михаил Краснянский, занимавший должность инспектора горного управления, в своей книге «Записки Донского штейгера (1893–1913)» написал, что с Запада наши горнопромышленники взяли лишь то, что выгодно для них самих, что невыгодно, они предусмотрительно оставили
за границей».
В бараках для холостяков.
Санитарное обследование жилья горняков в Несветае в 1910 году показало, что 16,7% населения живут в квартирах по 1–4 человека, 60% — в квартирах компаниями по 5–8 человек. 23,3% живут в квартирах по 9–17 человек. В 51,1% квартир холодно. Сыро в 42,3% квартир. Дымит печь в 30,3% квартир. Нет потолков в 29,7% квартир. Земляные полы в 73,2% квартир.
Тем, кто имел квартиры, завидовали бесквартирные — большинство шахтеров жили в землянках, которые называли шанхайками. Поселок из шанхаек — собачевка.
Не было водопровода, воду развозили водовозы из расчета одно ведро на члена семьи. бШахтеры купались в корытах.
До революции 1917 года на Несветае имелись: амбулатория с врачом и фельдшером, торговая лавка, церковно-приходская школа на 15 учеников, несколько кабаков. Время от времени шахтеры бастовали.
Есть такая книжка «Забастовочное движение на рудниках Парамонова».
Вот как там описывается забастовка 23 окября 1905 года:
«Стачечники разделились на две группы: одна пошла на рудник Русского общества пароходства и торговли, вторая — на рудник Шушканова. Группа забастовщиков совместно с рабочими рудника произвела погром и разогнала администрацию. Шахтеры двинулись всей массой на рудник Кошкина, где также устроили погром. Подойдя к городу (Александровск-Грушевскому), рабочие зашли в винную лавку и распили все вино. Власти города, боясь погрома обезумевшей толпы пьяных шахтеров, открыли огонь по безоружным рабочим. Шахтеры в панике разбежались. Так закончилась всеобщая забастовка рабочих. Только шахтерам рудника Парамонова прибавили 25% к заработной плате».
ИМЕНИ ОГПУ.
С приходом советской власти в жизни шахтеров мало что изменилось.
В уже упомянутом стихотворении 21-го года Маяковский пишет:
Раз шахтеры
шахты близ
распустили нюни:
мол, шахтерки продрались,
обносились чуни.
Мимо шахты шел шептун.
Втерся тихим вором.
Нищету увидев ту,
речь повел к шахтерам:
«Большевистский этот рай
хуже, дескать, ада.
Нет сапог, а уголь дай.
Бастовать бы надо!
Что за жизнь, — не жизнь, а гроб...»
Но времена изменились. Бастовать уже было нельзя.
Проходка Скочинского получила имя ОГПУ (Особое государ-ственное политическое управление), еще позже — Ленина. Попробуй побастуй на шахте имени ОГПУ или Ленина.
Если посмотреть карту Донецкой губернии за 1923 год, никакого Новошахтинска еще нет. Из поселков, позже вошедших в город, на карте обозначен только Соколовский.
В те годы Несветай и окрестности входили в Шахтинский округ Донецкой губернии УССР с центром в Бахмуте (потом — Артемовск, сейчас опять Бахмут).
В 1924 году эти земли были переданы РСФСР. На картах 1929 года можно увидеть поселок городского типа имени Коминтерна — в него вошли поселки, расположенные вокруг рудника Несветай. 80 лет назад, 31 января 1939 года, поселок Коминтерновский был объединен с поселком Молотовским и преобразован в город Новошахтинск. Население нового города составляло 48 тысяч человек. В 1959 году — уже чуть больше ста. С тех пор, как ни странно, эта цифра менялась незначительно. Сегодня здесь проживают 108 тысяч человек.
На пути в ад.
ТЕАТР НА УГЛЕ.
В советское время Новошахтинск — город молодежи и людей с достатком — шахтеры получали, по советским меркам, неплохие зарплаты. В городе было 11 шахт, механический завод, завод безалкогольных напитков, ковровый цех.
Новошахтинский уголь поставлялся в Баку, Ереван, Тбилиси, Минск, Харьков, Москву и весь центр РСФСР.
На постоянное место жительства в Новошахтинск переезжали люди из Краснодарского края, Украины, Казахстана, Белоруссии.
Все было более-менее хорошо до 1991 года, когда правительство новой России решило отпустить цены. На все, кроме угля, иначе бы он разом подорожал почти в 20 раз. А чтобы удержать цены на уголь, нужны были госдотации. В 1992–1993 годах объем дотаций составлял $5–6 млрд, при том что баррель нефти стоил в 1993 году $17. В общем, это было началом конца. Шахты приватизировали. Шахтерам перестали платить зарплату. Прежнего спроса на уголь уже не было — СССР распался. И хотя ростовский уголь был лучше кузбасского, тот был гораздо дешевле — его добывали открытым способом.
Государство решило, что выжить должны сильнейшие.
В итоге, к середине 90-х Восточный Донбасс стал одним из самых взрывоопасных в социальном отношении регионов России.
Любопытна в этом плане история появления в Новошахтинске драматического театра. Он был создан в 1996 году, чтобы снизить социальную напряженность в городе. Так решил тогдашний мэр города — Солнцев.
В 1997 году администрация Новошахтинска передала театру разрушенное здание бывшего кинотеатра «Шахтер» со зрительным залом на 300 мест. За 10 лет здание привели в порядок, и в 2007 Новошахтинский муниципальный драматический театр был включен в областной бюджет, он стал восьмым профессиональным театром области.
Надо сказать, что театр получился нерядовой, не для галочки. С театром работали Александр Хухлин, Кирилл Вытоптов, Алессандра Джунтини, Елена Невежина, Егор Матвеев. Некоторые из ,них лауреаты «Золотой маски».
Городской театр.
АВАРИЯ.
Но вернемся к углю.
До начала 2000-х в Новошахтинске дожили три шахты.
Не исключаю, что уголь в Новошахтинске добывали бы и до сих пор — в Гуково же и по сей день есть шахта. Все могло быть. Если бы не катастрофа на самой большой шахте Восточного Донбасса — «Западной-Капитальной».
Случилось это 23 октября 2003 года, день в день с «Норд-Остом». Драматические события на Дубровке почти вытеснили из памяти народной трагедию на донбасской шахте.
23 октября 2003 года около 17:00 на глубине 470 метров вода из подземного озера прорвала бетон, отделявший озеро от ствола шахты. Шахту, открытую в 1938 году, начало затапливать со скоростью 40 тысяч кубометров в час. Вода вывела из строя энергосистему, подъемные клети и связь. В это время под землей находилась смена горняков в составе 71 человека во главе с работающим первый день в должности директора шахты Василием Авдеевым — он спустился под землю познакомиться с коллективом в полевых условиях.
Важный момент — все шахты города связаны между собой. Поднадземным Новошахтинском есть еще один город — подземный. Считается, что именно поэтому здесь и не строили многоэтажные дома — боялись, что они провалятся под землю.
Второй момент. Подземные воды на закрытых шахтах откачивали не слишком регулярно — дорогостоящая операция. Через горные разломы и пустые горные выработки воды давили на соседние выработки, затапливали их и под большим давлением проникали в штреки еще действующих шахт.
В первые часы на поверхность самостоятельно удалось подняться 25 рабочим. 46 человек оказались отрезанными от подъемника потоками воды.
25 октября на поверхность поднялись еще 33 человека. Они прошли под землей 7 километров, нашли инспекторскую подъемную клеть и сами позвонили спасателям.
Их звонка никто не ждал.
Первой фразой одного из шахтеров, поднявшегося на поверхность, было: «Дайте
стакан водки!»
Другой спасенный поблагодарил спасателей за помощь и отправился домой. Даже не пообщавшись с прибывшим на место аварии известным психиатром Бухановским.
Но под землей оставались еще 13 человек. Американские шахтеры через газету «Daily News» призвали всех сочувствующих молиться за спасение донских шахтеров.
Горняков искали шестеро суток.
Пришлось пробить проход из соседней шахты имени газеты «Комсомольская правда». 29 октября спасатели подняли на поверхность 11 человек.
В тот же день, 29 октября, обрушилась часть обогатительной фабрики. Вслед за этим около 11 вечера рухнул копер — провалилась почва. В образовавшуюся трещину провалился и стоявший в шахтном дворе «КамАЗ» (без водителя).
30 октября из соображений безопасности поиски были прекращены. В результате уникальной спасательной операции лишь один человек погиб и один пропал без вести.
Шахта «Западная-Капитальная» прекратила свое существование. Вскоре закрылись и две другие — вода дошла и до них.
Без работы остались в общей сложности более 4 тысяч человек.
Новошахтинск вступил в новую эпоху — без шахт.
Из моногорода он стал городом стерео.
Если раньше жизнь в городе вращалась вокруг угля, то теперь два главных предприятия Новошахтинска — это «Глория джинс» и нефтеперерабатывающий завод. Если посмотреть новошахтинские сайты, посвященные поискам работы, то мы увидим, что большинство вакансий предлагают именно эти предприятия.
Еще можно отправиться в другой город — в Ростов на «Ростсельмаш» или в Москву — на строительство метро. Сегодня Новошахтинск — город вахтовиков.
ВАЛЕНТИН З/К.
Самая примечательная фигура, связанная с Новошахтинском, — это поэт Валентин Соколов. Есть даже памятник Соколову. Ленину памятник в Новошахтинске есть, Пушкину — нет, а Соколову — есть. Вот такой удивительный город Новошахтинск.
Памятник поэту Валентину Соколову.
Памятник в 2013 году установила инициативная группа во главе с ростовчанином правозащитником Витольдом Абанькиным. Единственный такого рода памятник в Ростовской области. А может, и в стране, ведь Соколов — звезда лагерной поэзии.
Фанату Соколова — Абанькину пришлось писать письма губернатору, в прокуратуру и Администрацию президента. Мэрия Новошахтинска, в конце концов, выдала разрешение на установку памятника.
Новошахтинский художник Алексей Рамонов в 1998 году рассказывал мне о Соколове.
— Как человек пьющий, в 1989 году я попал в новошахтинский сумасшедший дом, — рассказывал Рамонов. — Однажды врач мне и говорит: мол, у нас ≪лечились≫ не только художники, но и поэты. Так я узнал, что здесь был и Соколов... А впервые я услышал это имя еще в 1975 году из передачи ≪Голос Америки≫. Я опросил человек 150, никто в Новошахтинске Соколова не знал.
Когда Рамонов вышел из больницы, первым делом он разыскал дом, в котором когда-то жил поэт. Новый хозяин просто взял и положил тетрадки Соколова на шифоньер. Там они и пролежали до 1989 года. В тетрадках было 250 стихотворений.
В 1994 году в издательстве ≪Лира≫ вышла первая российская книжка Соколова ≪Глоток озона≫. Большую ее часть и составили стихи, найденные Рамоновым.
Валентин Соколов родился 24 августа 1927 года в городе Лихославле Тверской области. Хорошо учился в школе. В 1945 году поступил в Московский институт стали и сплавов. В 1947 году он получил свой первый срок — отказался участвовать в выборах. 58-я статья. 10 лет.
По амнистии в 1956 году, за год до окончания срока, Соколова освободили и направили в Новошахтинск.
По свидетельству очевидцев, Соколов в этот период вел замкнутый образ жизни. На работе удалялся в глухие забои и там писал стихи.
В 1958 году Ростовский областной суд приговорил Соколова к 10 годам лишения свободы. По все той же 58-й статье. За стихи. На суде падчерица рассказала:
— Он даже про дедушку Ленина плохое писал.
В 60-е годы Соколов стал звездой лагерной поэзии.
В Новошахтинск Валентин вернулся 31 августа 1968 года.
В 1970 году поэт получает год за кражу духовых инструментов.
В 1972 году — новый срок. 5 лет. За столкновение с милицией — статья 206, часть 2.
За несколько дней до освобождения непокорный Соколов написал заявление об отказе от советского гражданства.
Сразу же врачи направили его в спецпсихбольницу в Черняховск (Калининградская область).
И еще один срок бунтарь получил уже в 1980 году — за неявку на военные сборы (это с тремя судимостями-то!).
В сентябре 82-го года, за два месяца до смерти, его перевели в Новошахтинск, в ≪вольную≫ психушку. Диагноз — антисоветчик с антисоветским галлюцинированием. 7 ноября 1982 года Валентин Петрович Соколов умер. Похоронен на городском кладбище. Вот такому замечательному человеку в 2013 году установили памятник в Новошахтинске. Вот такой город этот Новошахтинск. Час от Ростова. 8 километров до границы с Украиной.
Перейти в архив