ТЕПЛЫЕ ПОЛЫ ПО-КАЗАЧЬИ.
Задумывались ли вы, дорогие читатели, как наши предки обогревали свои жилища? Я не беру какие-то высшие слои общества (боярские хоромы XVI-XVII веков уже отапливались изразцовыми печами с дымоотводящими трубами, верхние покои имели оригинальное воздушное отопление, обслуживаемое от печей первого этажа). Я имею в виду рядового военнослужащего крепости Димитрия Ростовского или крепостного крестьянина, казака, наконец. Учитывая, что все эти категории граждан еще в XVIII веке
жили в основном в землянках, то и обогревали они свои жилища соответственно — разжигали костер в центре или в углу землянки, иногда устраивали вытяжные оконца, а иногда дым выходил просто через двери — топили «по-черному».
В XVIII веке и только в Санкт-Петербурге царь Петр I запретил строить дома с отоплением «по-черному». В других городах и весях такой способ отопления сохранился вплоть до ХХ века. Русская печь до начала XVIII века также повсеместно топилась
«по-черному» — просто не было огнеупорных кирпичей.
Про такую печную систему поет Высоцкий в середине ХХ века: «Ладно, мысли свои вздорные копи! Топи! Ладно, баньку мне по-черному топи!» Не все бани были такими. Тот же Высоцкий, в другой песне: «Протопи ты мне баньку по-белому — Я от белого свету отвык».
Любопытно, что донские верховые казаки использовали для отопления то, что мы бы сейчас назвали «теплыми полами». Кроме русской печи, в хате выкладывали маленькую печечку из сырцового кирпича (из необожженной глины). Маленькая печь соединялась с дымоходом русской с помощью канавки, вырытой в глинобитном полу шириной 30–40 см, длиной 1,5–2 м. Боковые стенки боровка образовывали сырцовые кирпичи, поставленные «на ребро», сверху их укладывали горизонтально. Это был дополнительный и экономичный источник тепла. Печь топилась небольшим количеством хвороста, когда не было необходимости в русской печи. Дым и теплый воздух, идущие по боровку к дымоходу русской печи, обогревали пол хаты. Как правило, над канавкой ставили кровать, на которой спали старики и больные.
Если жилище было двухэтажным, то русскую печь выносили на первый этаж, а наверху ставили голландку. Это уже середина XIX века.
УГОЛЬ ВО ГЛАВЕ УГЛА.
Голландская печь была самым распространенным источником тепла и в городе, и в деревне — до распространения центрального отопления в XVIII — начале XX века.
Кладка таких печей началась в XVIII веке, когда Петр I издал указ об устройстве печей по типу голландских. Конкретных инструкций по строительству указ не предписывал, поэтому поначалу обычные русские печи только облицовывали привозимым из Голландии кафелем или изразцами.
Печами голландского типа отапливался, например, Зимний дворец. Голландки в большом количестве располагались на каждом этаже. Это создавало массу трудностей: по залам ходили истопники и дровоносы, что не радовало царственных особ и их знатных гостей. Необходима была новая, более централизованная отопительная система.
В Ростове такого рода печки обогревали дома до 70-х годов прошлого века. Как все это выглядело в начале ХХ века, я знаю, так сказать, не понаслышке: в середине 70-х в центре Ростова все еще обогревались «старым отцовским способом». С помощью дров и угля. Каждое зимнее утро житель центра Ростова начинал с того, что брал в руки ведро и спускался во двор — за углем и дровами. У каждого во дворе был свой специальный угольный сарайчик.
Потом разжигалась печь — что-то среднее между русской и голландской печью — у аутентичной голландки не было варочной панели. На печи (и в печи — в духовом коробе) грели воду, готовили пищу. Сила огня регулировалась чугунными блинами разных размеров.
Печь была источником тепла. Она нагревала межстенное пространство — между ее задней стенкой и стеной был воздушный зазор. Это была эпоха теплых стен и пирогов.
Летом с печью не связывались — пищу готовили на примусах. Так что еще одним еженедельным ритуалом жителя центра был поход за керосином. В каждой семье была металлическая канистра для керосина.
Примусы производили специфический звук — маленького реактивного двигателя. Но, между прочим, как сегодня пишет «Википедия», по производительности и экономичности примусы являются самыми эффективными из всех нагревательных приборов, работающих на жидком топливе. И если зимой в квартирах пахло костром, то летом — керосином. Примусы были пожароопасны, печи являлись источником угарного газа.
На зиму требовалась тонна-две угля. В зависимости от зимы и качества угля. Тогда любая домохозяйка могла отличить антрацит от бурого угля (антрацит — лучше).
Сегодня уголь, надо сказать, в пять раз дороже газа. Так что если бы сегодня мы топили углем, то отдельно стоящий двухэтажный особнячок сжигал бы угля тысяч на 40 рублей в месяц. Подобно тому, как сейчас граждане возмущаются высокой платой за отопление, в начале ХХ века возмущались высоким ценам на уголь. Так, например, в Журнале заседаний Ростовской гордумы за 1914 год можно прочитать обращение председательницы приюта «Ясли». Женщина обратилась с просьбой об отпуске для отопления приюта «Ясли» на 5 печей 1 000 пудов угля, «или сколько найдет возможным Городская дума, из угля, отпускаемого бедному населению Ростова». Комиссия удовлетворила просьбу.
Цены на уголь волновали самые широкие слои населения.
Одновременно с приютом «Ясли» в Гордуму обратились банковские служащие — «низшие служащие Конторы Госбанка», они тоже хотели уголь по удешевленным ценам.
Дума удовлетворила и эту просьбу: «служащим, получающим «ничтожные оклады содержания», обращаться наравне с другими бедными людьми к избранным Городской Думой попечителям». Был даже специальный угольный склад — «для удовлетворения более нуждающихся граждан Ростова-на-Дону, для более же правильного удовлетворения исключительно только нуждающихся жителей избраны попечители, по засвидетельствовании которых о бедности и опускался из городского склада уголь — 20 пудов в одни руки. Из приобретенного у Парамоновых угля отпущено 77 850 пудов, еще должно поступить от Парамоновых около 172 тысяч пудов».
Закупку угля для нужд льготников сопровождали скандалы. Иногда случался угольный кризис.
В 1914-м Гордума разбиралась, как это без ее ведома Администрация города закупила уголь для льготников у Анонимного Общества Русских каменноугольных копей о поставке угля. 10 вагонов антрацита по 18 коп. за пуд франко. Семь вагонов для Ростова и три — для Нахичевани. Пуд от Анонимного общества был на копейку дороже Парамоновского, по качеству — слишком плохой.
На разборках член управы Чириков пояснил: заказали в октябре, был угольный кризис, и Ростовский градоначальник (главный силовик Ростова и Нахичевани, закупка угля не в его компетенции) предложил городу воспользоваться сделанным ему предложением Анонимного общества. Когда увидели, что уголь плохой, от него отказались.
Разбирательство закончилось любопытным постановлением: «Финансовая Комиссия единогласно постановила: а) от угля Анонимного Общества отказаться; б) за проявленную заботливость о нуждах местного населения выразить Градоначальнику генерал-майору Ивану Николаевичу Зворыкину благодарность Городской думы».
ВРЕМЯ ЭКСПЕРИМЕНТОВ.
В конце XIX века в связи с развитием многоэтажного городского каменного строительства в России и других странах задумались о централизованном отоплении. Хотя бы в рамках одного дома. В первую очередь надо было научиться централизованно отапливать административные здания, учреждения культуры, больницы. Это была эпоха экспериментов — в качестве теплоносителя использовали воздух, мазут, пар, воду.
Сравнительно широкое распространение получила Аммосовская печь, названная так в честь своего создателя — российского военного инженера Николая Алексеевича Аммосова.
В печь попадал уличный воздух, нагревался и по специальным жаровым каналам, проложенным в стенах, поднимался в помещения дворца для их обогрева.
Голландские печи в Зимнем дворце заменили на Аммосовские, где они прослужили до 1912 года. Но Аммосовская печь не отличалась высокой надежностью: к поверхности труб пригорала пыль, сочленения отдельных элементов были неплотными, и потому в залы дворца нередко попадали копоть и сажа, там ощущался неприятный запах гари, воздух надо было увлажнять. Сильный урон был нанесен расписным стенам и картинам.
От огневоздушного отопления в конце концов отказались в пользу парового и водяного.
Водяное — на первом месте. По свидетельству современников, «в 1879 г., в разгар строительной горячки, никто и слышать не хотел в Петербурге ни о каком другом».
В Ростове строительный бум начался чуть позже. В 1910-х годах гостиницы считали своим долгом написать в рекламном объявлении: «В номерах — ванна, душ, электрическое освещение, водяное отопление».
Одним из пионеров водяного отопления в Ростове (и России в целом) был инженер-механик Курт Зигель.
Зигель был родом из Саксонии, еще в 1877 году он основал в Санкт-Петербурге предприятие по производству механизмов, приборов и принадлежностей, связанных с применением воды и газа в промышленности и быту (люки его производства до сих пор можно найти в Питере). Кроме Питера, Зигеля интересовал Юг России — Ростов и Екатеринодар, например, он инвестировал свои деньги в телефонизацию Ростова. В 1886 году фирма Зигеля заключила договор на проведение телефонной связи и обслуживание абонентов Ростова-на-Дону. Оплата составляла 150 рублей в год — частным лицам, 125 рублей в год — государственным учреждениям.
Зигель занимался обустройством отопления в Городском доме (нынешняя Гордума). Не всегда его работа получала безоговорочное одобрение.
Вот что писала газета «Приазовский край» в 1900 году о только что построенном Городском доме: «В дом внесено все, что дала современная техника, хотя участие в его сооружении г. Зигеля (по отоплению) дало себя почувствовать на первых же порах: арендаторы при бывших в декабре морозах жаловались на необычайный холод и подали управу в этом смысле жалобу».
А вот что пишет журнал «Зодчий» за 1914 год: «Здание для городского училища имени Е. Парамонова построено по проекту арх. Г.Н. Васильева наследниками Е.Т. Парамонова на отведенной городом земле. В нем помещается теперь народный университет. Отопление — водяное с вытяжной и приточной вентиляцией предварительно нагретым воздухом. Стоимость постройки — 110 тыс. руб.».
Об отоплении другого ростовского здания — главного корпуса ЮФУ на Садовой известно больше.
Из заметки в журнале «Зодчий» № 35–38 1917 г. Пишет сам городской архитектор Г.Н. Васильев: «Отопление устроено паробетонное (система инженера Яхимовича), с вытяжной вентиляцией, которая приводится в действие зимой тепловыми побудителями, а после прекращения топки — электромоторами. Междуэтажные перекрытия — все железобетонные, полы — паркетные, в некоторых же помещениях — из плиток. В уборных и в умывальники проведена горячая и холодная вода. Имеются лифты. Освещение — электрическое. Во всех помещениях много света».
Паробетонное отопление изобрел инженер В.А. Яхимович в 1905 г. В отличие от обычного парового отопления, здесь вме сто радиаторов применялись обогреваемые паром приборы, состоящие из трубчатой батареи, покрытой бетоном из щебня, песка и цемента. Такое устройство позволяло не только понизить температуру наружной поверхности приборов до пределов, допустимых гигиеническими нормами, но и придать этим отопительным приборам любое оформление, определяемое внутренней отделкой и назначением помещения.
В своем докладе на IV съезде русских зодчих в 1911 г. инженер Яхимович особо подчеркнул, что при данном типе отопления «нагревателями могут быть полы, балясины перил, колонны, пилястры, вазы, статуи и пр.», так как бетон, в котором заложены паровые трубы, при затвердевании полностью сохраняет приданную ему архитектурную форму, а появляющиеся при нагреве бетона волосные трещины легко могут быть замаскированы тем или иным способом.
Всего в период с 1907 по 1911 г. было выполнено свыше 20 паробетонных установок, из них в трех случаях в качестве теплоносителя был применен уже не пар, а горячая вода.
К 1917 году в Ростове и России в целом многие доходные дома, в основном элитные, оснащались системами водяного и парового отопления. Подача тепла в дом осуществлялась от котельной, расположенной в подвале или пристройке. В то же время значительная часть городских зданий и все индивидуальные дома в городах, селах и деревнях отапливались печами на дровах или иных местных видах топлива.
ПО ПЛАНУ ГОЭЛРО.
Чтобы в нашу жизнь вошло центральное отопление в известном нам варианте, с радиаторами водяного отопления, с ожиданием начала отопительного сезона, нужны были предпосылки. Нужны были источники тепловой энергии. В СССР такими источниками стали тепловые электростанции. Все равно ведь, чтобы получить электроэнергию, надо греть воду, грубо говоря.
В 1923 году инженер Владимир Владимирович Дмитриев предложил проект благоустройства ленинградской электростанции. Инициатива Дмитриева получила одобрение, и его вариант, предусматривавший выборочное снабжение теплом зданий в районе расположения ГЭС, был утвержден. Так была построена первая в СССР теплоэлектроцентраль.
25 ноября 1924 г. к ленинградской электростанции был присоединен первый абонент — дом № 96 по Фонтанке: небольшая система водяного отопления, существовавшая только в верхнем этаже этого здания, стала обогреваться водой, подаваемой по теплопроводам из смежного корпуса ЛГЭС.
Если в 1913 году в России было всего 33 электростанции, то в 1927 — 858. Спасибо Ленину за план ГОЭРЛО (государственный план электрификации РСФСР после Октябрьской революции 1917 года) и, как следствие, за центральное отопление. Владимир Ильич вполне мог сказать, что коммунизм — это советская власть плюс центральное отопление.
В общем, в СССР «эффективным вариантом было признано центральное отопление от теплоэлектроцентралей, при котором реализуется совместная выработка тепла и электроэнергии».
Распространенными видами топлива в то время были каменный и бурый уголь, торф, мазут и дрова. Центральное отопление позволяло повысить эффективность использования топлива, улучшить экологическую обстановку в городах и избавить население от заботы об отоплении жилищ.
В 1925–1930 годах по инициативе Дмитриева теплофицируют Псков. Псковский Исполком преподнес Дмитриеву золотые часы с надписью «За проект и постройку ТЭЦ высокого давления и теплофикацию г. Пскова». Затем под его руководством проектируются ТЭЦ в Ростове-на-Дону, Воронеже, Иваново-Вознесенске, Новосибирске, Красноярске, Казани.
Понятно, что первая ТЭЦ в Ростове появилась при заводе «Ростсельмаш». Было установлено 7 паровых котлов «Бабкок — Вилькокс» суммарной паропроизводительностью 118 т/час. Котлы ввели в эксплуатацию в 1930 году, и они давно выработали свой нормативный парковый ресурс, но работали чуть ли не до вчерашнего дня.
Таким образом, поселок Сельмаш стал первым централизованно отапливаемым районом города.
К началу 1960-х годов большинство ростовских домов были оснащены системами центрального водяного отопления, которые подключались к котельным промышленных предприятий, ТЭЦ или небольшим районным котельным. При невозможности подключения к центральному отоплению отдельные дома имели собственные котельные, а некоторые малоэтажные дома проектировались с вариантом печного отопления.
Окончательное внедрение центрального отопления многоквартирных домов произошло с началом массового жилищного строительства хрущевок (в Ростове — улица Ленина). Наряду с подключением домов к ТЭЦ и котельным предприятий, в новых жилых массивах возводились районные котельные. С начала 1960-х котельные и ТЭЦ с местных видов топлива массово переходят на более удобное и экологичное — магистральный природный газ.
Ну, а в старом центре Ростова центрального отопления по-прежнему нет. Слава богу, есть газовые котлы.
Перейти в архив