Жизнь на левом, азиатском берегу Дона кипела давно. Но если сейчас это гигантский развлекательный комплекс, то 200 лет назад здесь был, так сказать, супермаркет, ядро которого составлял старейший ростовский хлебный рынок — Задонский. Ростовцы могли попасть на него, перейдя через Дон по наплавному мосту. Рынок работал в течение восьми-девяти месяцев в году. В остальное время эти места заливало вешними водами. Со строительством Цимлянского водохранилица разливы стали нерегулярными (последний случился в 1994 году).
На Задонском рынке вплоть до начала ХХ века продавался хлеб со всего Северного Кавказа и Юга России. Как писал в 1909 году историк Александр Ильин, «ныне Задонский рынок представляет довольно значительный пункт. В настоящее время ввиду того, что правый берег Дона, сплошь занятый конторами, складами, амбарами, агентствами и т.д., большей эксплуатации подлежать не может, явилась мысль утилизировать обширный левый берег Дона, где можно развить крупную торговую промышленность».
Как считал Ильин, для достижения этой цели нужно «часть донского берега, лежащего против Ростова, изъять из сферы той площади, которая ежегодно заливается Доном». Однако в те годы левый берег не принадлежал Ростову — это была собственность Нахичевани. «От нее ждут почина в деле осуществления этой задачи», — писал Ильин.
О том, как левый берег оказался нахичеванской землей, можно прочитать в альманахе «Ростов-Нахичевань н/Д», выпущенном в 1910 году известным ростовским издателем Г.А. Чеботаревым. Написано об этом и в книге «История Ростова-на-Дону» Кузнецова.
Задонская сторона общей площадью 9 тысяч десятин когда-то принадлежала Ростову. Но однажды, когда через мост, соединяющий два берега Дона, перегоняли скот для нужд российских войск, его левая часть не выдержала тяжелого груза и обвалилась. Большинство скотины потонуло, и ростовским властям выставили претензии. Местные градоначальники, испугавшись ответственности, пошли напопятную — типа к левому берегу Дона никакого отношения не имеем...
Убытки пришлось оплачивать нахичеванцам.
Юридически концепция была закреплена в 1800 году постановлением Новороссийской межевой конторы. Ростову отводился только правый берег. Однако в 1805 году межевая канцелярия вышеуказанное постановление отменила. Прошло еще семь лет, прежде чем сенат утвердил решение канцелярии — Ростову были возвращены оба берега. Однако нахичеванцы не смирились с таким положением дел. В 1828 году по их просьбе сенат повторно рассмотрел вопрос. Ростову отошел «правый берег с половиною реки от нахичеванской межи вниз до устья реки Темерника». «Во владении нахичеванского общества оставлены остальная часть правого берега от границы ростовской вверх и вся левая сторона Дона, вдоль означенных берегов лежащая».
Дальнейшие попытки ростовских властей вернуть вожделенную территорию оказались безуспешны.
Из-за левого берега между Ростовом и Нахичеванью нередко возникали конфликты.
Как пишет Кузнецов, «лавок (на левом берегу. — «Главный») в короткий промежуток времени было устроено очень много, причем все продукты, направлявшиеся с той стороны Дона, перекупались армянами, которые уже после сбывали их ростовцам по произвольно назначенным ценам».
Посредническая деятельность нахичеванцев сразу же отразилась на базарных ценах в самом Ростове, причем на продукты, как сейчас говорят, первой необходимости.
Естественно, ростовцам это не понравилось. В 1846 году они написали ходатайство властям о запрете армянам строить лавки и торговать на берегу. На этот раз прошение имело успех. Нахичеванцам пришлось уступить. Крестьяне и казаки из пригородных сел и станиц вновь получили доступ в Ростов, базарные цены вернулись к прежнему уровню.
Уже в середине XIX века на левом берегу размещалось множество кафе и питейных заведений. Их описание можно найти в книге «Воля» Григория Данилевского (1829 — 1890).
Герой его романа Илья «…опять пошел в кабак за Дон. Дешевка на этот раз была особенно шумна и полна народом. Сотни голосов у прилавка кричали: «Водки!» Сотни рук тянулись к
шинкарю-разносчику с пустыми штофами. Одни ели, другие пили и плясали. Тут были бабы и девки, писаря и дьячки, матросы и лоцманы, чумаки и солдаты. Много честного народа, пропившего последнюю копейку, и немало воров и развратников, способных на все из одного желания покутить и закрутить буйную голову. Полиция сюда близко не заглядывала
благодаря приношениям откупа. Все здесь гуляло и веселилось нараспашку».
С дореволюционных времен левый берег Дона использовался и как территория для складских помещений, и как портовая зона. Здесь располагались судоремонтные предприятия, мелкие предприятия типа лесопилок, шерстомоен. В советское время здесь появились элеватор и мукомольное производство, в заливе под названием Ковш проводили зиму суда на подводных крыльях. Здесь же — между Ковшом и железнодорожным мостом появился первый своего рода закрытый клуб — так называемый офицерский пляж.
Жилья на левом берегу не строили, за исключением места под названием Чемордачка (район напротив Зеленого острова. — «Главный»). В 30-е годы там появился рыбацкий поселок с деревянными домишками. Дети рыбаков, чтобы попасть в городскую школу, переплывали через Дон на речном трамвайчике — до остановки «Державинский».
Перед войной в районе Чемордачки построили причал Ростовского порта, который сыграл значительную роль во время войны. С него эвакуировали людей, отправляли провизию.
Еще один левобережный поселок — это Заречный (в створе Ворошиловский — Сиверса). Он появился в начале XIX века — примерно, когда и его братья-самозастройщики — Бессовестная слободка, Нахаловка. Заселению способствовало обилие в этих краях всякого рода предприятий.
Уже в дореволюционное время в Заречном проживало несколько тысяч человек. В советские годы поселок признали официально, построили жителям кое-какую инфраструктуру и приписали его частично к станице Гниловской, частично к Ростову.
После принятия в 1971 году ростовского генплана эту территорию решили отдать под промышленную зону, а жильцов расселить. Но не расселили. Поселок существует и поныне.
В первой половине ХХ века левый берег Дона стал пристанищем для разного рода беженцев. Появлению данной категории людей способствовали Гражданская война, коллективизация, голод. В темное время суток территория левбердона напоминала огромную ночлежку. Днем большинство ее обитателей отправлялось в город. Хотя некоторые граждане промышляли прямо здесь: у кого-то можно было сбыть ворованное, у кого-то — купить водку. К концу 20-х годов ростовская милиция навела относительный порядок в черте города, а вот до задонской стороны руки не доходили. Левый берег стал центром криминальной жизни и бандитских разборок. Там регулярно происходили грабежи и убийства, процент раскрытия которых сводился к нулю.
Как пишет Геннадий Беленький в своей книге «Город у Тихого Дона», слово «левбердон» вошло в обиход ростовчан в начале 30-х годов, когда в этих местах власти заложили рощу. Деревья посадили и забыли о них. Через несколько лет роща разрослась, но за ней никто не ухаживал — были проблемы и поважнее.
В начале 60-х годов ростовские власти решили создать на левом берегу Дона зону отдыха. В течение пяти лет здесь открылось порядка ста баз отдыха, летом в них устраивались пионерские лагеря. Сначала базы представляли собой деревянные домики без особых удобств, позже базы стали строить основательнее.
В конце 60-х началось строительство Гребного канала. В 1971-м он частично был введен в эксплуатацию. До сих пор эту территорию «украшает» недостроенная многоэтажная гостиница. Создать центр гребного спорта международного уровня не удалось.
Местной достопримечательностью левбердон стал благодаря наличию здесь пляжа, баз отдыха и ресторанов. Вот как восторженно высказывался об этом месте Дмитрий Дибров в одном интервью: «У нас, молодых ростовских казачков, не было проблемы, куда повести девушку в случае взаимного согласия. Это был наш Диснейленд… На 20-30 клилометров растянулась бесконечная череда кабаков, ресторанов с южными террасами. Часов с восьми вечера все это, напоминая Лас-Вегас, вспыхивает огнями, озаряется рекламой, звучит музыка. В одном кабаке ты пьешь кофе, во втором — пиво, в третьем — водку».
Правда, с конца 80-х на Центральном городском пляже практически никто не купается — чистота воды вызывает большие сомнения. А когда-то по количеству людей он вполне мог конкурировать с Ялтой или Сочи.
Сегодня левый берег Дона — место больших надежд, ведь в 2018 году здесь пройдут матчи чемпионата мира по футболу. К этому времени на левбердоне должен появиться футбольный стадион на 40 тысяч мест. Цена вопроса — 15 миллиардов рублей.
А совсем недавно донской губернатор заявил, что неплохо бы перенести на левый берег Дона и административные учреждения. Как говорится, дай Бог всем этим планам сбыться.
Перейти в архив