Запахи Таганрога

– Какой город вы считаете главным в своей жизни?
– Таганрог. Где я родился. Ростов, где я учился. Москва, где живу и работаю. Безумно люблю Петербург за его самобытность. Париж, Прагу, Рим. Как можно не любить разные города? Я объездил с Романом Григорьевичем Виктюком почти весь мир. Во всех странах есть свои прелести и своя красота. Есть некрасивые города, которые пропитаны одними заводами. А есть которые навевают самое хорошее настроение.

– А каким в ваших воспоминаниях остался Таганрог?
– Детство, школа, первая любовь, бальные танцы, драки, мама, папа. А еще запахи. Аромат Таганрога мне иногда снится. Самый приятный - это когда мы по осени палили собранную листву акации. В это время всегда было еще тепло, и можно было сбежать с уроков и пойти купаться в заливе. Сумасшедшие каштаны на центральной улице. Огромное количество цветов было грядках, роскошные гладиолусы, которые дети, сгибаясь, несут в школу. Я свою дочку недавно отдал в первый класс, и когда она понесла в школу гладиолусы, я сразу вспомнил Таганрог.

– Где вы чаще всего проводили время?
– Больше всего я любил парк Горького и пляж. Там я постоянно уроки прогуливал. Залив в Таганроге пресноводный, почему там и осетры водятся, и первые льдины таяли в апреле. Я безумно любил там купаться, чувствовал себя Ихтиандром. И мой «купальный сезон» начинался как раз сразу с апреля — в ледяной воде я тоже нередко купался.

– Сейчас вы часто работаете со своим сверстником и земляком Федором Добронравовым. А были ли вы знакомы в детстве?
– В детстве — нет. Но он мне как-то раз признался, что знал мою маму. Когда я поступил в ГИТИС, он ходил во дворец «Красный котельщик» заниматься народными танцами. Кстати, он и сейчас обалденный народник. А там моя мама полжизни проработала буфетчицей. По его собственным словам, когда он услышал, что я поступил в ГИТИС, ему он невероятный стимул дало. Потому что это ничего себе такое исключение было. Поступить в 81 году в Москву было почти невозможно – провинцию не брали. Взятка была – «Волга», по тем временам. А у меня на метро 5 копеек не всегда было. Я даже в Москву поехал зимой, уже учась, в отцовской шинели. Бедные мы люди были. Как поступил – сам не знаю.

– Как вышло, что вы поехали в Москву?
– Это все брат. Он меня вел по жизни. Сейчас он оперный певец, солист Большого театра, Народный артист России. В принципе, это именно он сделал так, что я пошел в актеры. Я, как любой нормальный таганрогский пацан, собирался пойти в мореходку. Туда почти все тогда шли — в самом Таганроге или в Ростове. Чтобы я там не остался совсем навсегда — брат потащил меня в Москву. Мне тогда было 16 лет.

– И там вы поступили в ГИТИС?
– Первый год я не поступил. У меня как вырвалось «город Таганрог» с характерным южным «г», мне сразу сказали «всего доброго, до свидания, молодой человек». Я еще возвращался на год в Ростов, здесь учился в Ростовском училище искусств — выправлял это чудовищное «г». Потом поехал опять и со второй попытки поступил. До конкурса я дошел в четырех театральных вузах, но выбрал ГИТИС.

– А кто стал ваше путеводной звездой уже в самой профессии?
– У меня были потрясающие учителя в ГИТИС — Судакова и Князева. А потом это был Константин Аркадьевич Райкин, неистовый трудоголик — он даже спал в театре. Потом была Алла Сигалова, тоже мегатерминатор, у которой никогда не заканчивается энергия. У меня все время на пути попадают люди-фанаты своей профессии, и мне было, с кого брать пример.

– Какое ваше главное качество помогло вам?
– Как говорил Константин Аркадьевич Райкин: «Играть надо на разрыв аорты». Мне помогло патологическое трудолюбие. Я не помню, когда я сидел без дела — с шестого класса работал грузчиком. Я просто не умею бездельничать.

– А какая работа была самая любимая?
– Никогда не умел на этот вопрос отвечать. Это и «Служанки» Романа Григорьевича Виктюка, которые театральное сознание всей страны перевернули. Это и незабываемые семь лет танцевального театра, где я танцевал с уникальным хореографом Аллой Сигаловой. Это и «Мастер и Маргарита», и «Саломея» - все эти театральные работы оставили глубокий отпечаток в моей профессии. С кино еще сложнее — у меня было больше 120 проектов. Мне дорога и первая картина «Прощай, шпана замоскворецкая», где я сыграл Гавроша, и «Регтайм» Сережи Урсуляка, трогательный фильм, где я играл мальчика-еврея, который хотел уехать из Советского союза. Отличный боевик с карате «Все то, о чем мы так долго мечтали». Вот недавно сыграл Леонида Утесова в новом проекте, и мне тоже очень дорога эта роль. Она из разряда тех, которые, если плохо сыграл, не прощают. Надеюсь, зрителям понравилось. Сейчас у нас огромный проект с Ольгой Погодиной, я там работал с тиграми — очень страшно и очень запоминается. Буквально завтра я буду в Выборге, где начнутся съемки фильма в память о Людмиле Гурченко, я буду играть ее отца. Саму Людмилу Марковну играет замечательная Юля Пересильд. Я честно отношусь к профессии, с огромной любовью, поэтому выбрать какую-то одну роль или работу не могу.

– А если не играть, а смотреть, что вы выбираете?
– Я музыку слушаю от попсы до джаза, от шансона до оперной классической музыки — и такое же отношение у меня и к фильмам. Если он качественный и берет мое сердце — он становится любимым. Сейчас у меня маленькая дочь, и я внезапно открыл для себя мультфильмы. Смотря «Мамонтенка», я даже могу начать плакать при песне «Ведь так не бывает на свете, чтоб были потеряны дети». Я реально плачу. Я очень сентиментальный человек.