Вип, у которого нет машины
Сразу после самолета — никаких фанатов, все тихо: выход через випзал — Кот, щурясь на солнце и одевая темные очки, садится в черный «бумер» и едет в новочеркасский кинотеатр.
«Да ты в поряде!» — кричат благодарные новочеркасские зрители после предпремьерных признаний о жуткой усталости от съемок под Ростовом. — «Да? Ну круто». — «А какая у тебя машина?». — «Да нет никакой, если честно». — «Да ладно!».
Все смеются.
«Правда, правда, — говорит Вдовиченков. — Бывает, беру у жены машину, у нее BMW-«единичка»: ну на что денег хватило, наскребли с миру по нитке. BMW-шники с нами не дружат, на самом деле. Они после первой картины были в панике, думали, что перестанут их машины покупать. А потом сказали: ладно, посотрудничаем, снимите нам ролик. Петя говорит: «Хорошо». Ролик такой: едет X 5-й, подъезжает к нему «Мерседес», оттуда выходят парни, один кулаком разбивает стекло BMW, вытаскивает водителя, бьет его по голове и забирает машину».
Зал смеется. Вдовиченков, довольный, смеется тоже: «BMW-шники говорят: «Спасибо, денег не дадим». —«А «Мерседес» хоть дал?» — орут из зала. — «Слушай, не знаю, мы даже не обращались. Не просите, все воздастся».
Девчонок евангелические истины не убеждают: они хотят автографов («А где мы вас сможем найти после фильма?») и без конца, как японцы, щелкают Кота на свои телефоны.
Даже когда Вдовиченков обедает, огороженный ширмой со всех сторон, одна из них находит щелочку и снимает кадр за кадром, как звезда ест. Внутрь бесшумно проскальзывает только счастливая официантка. Еще до десерта на спине ее белой рубашки появляется размашистое «Удачи!», и подружки завистливо трогают автограф.
Пассажир, который стареет
Звезда раздает «удачу» направо и налево, послушно со всеми позирует и мчится в мэрию, на местное радио. В студии уже ждет шоколадный торт, бутылка коньяка и бутеры с икрой, а в бухгалтерии сохнут порезанные кружочками апельсины и, затаив дыхание, слушают эфир нарядные сотрудницы.
— Что бы вы хотели пожелать зрителям фильма «Бумер-2»? —льется из приемника.
— Я бы хотел пожелать... что же пожелать... Ну, приятного просмотра.
— У нас есть еще звонок... алло, добрый день! Алло? Алло?.. звонок пропал (вздыхает). Звоните нам и задавайте свои вопросы Владимиру Вдовиченко. У нас есть звонок. Отлично! Алло-добрый-день.
Женский голос, кокетливо: — Ваш визит к нам — очень яркое событие в культурной жизни нашего города. Мы хотим пожелать вам творческих успехов, и я хотела бы задать вам вопрос: долго ли вы готовились к роли Кота и как вообще ваше отношение к этому персонажу?
— Спасибо за вопрос. Я прямо себя почувствовал персоной первой величины. (Тихая перебранка: молодая бухгалтер просит нашего фотографа снять ее с ВВ и выслать фото по интернету: «Да я могу сразу вам заплатить!». Фотограф отнекивается: некогда). Отчасти было легко, Петр знал меня как человека и как артиста. Правда, когда я снялся в «Бригаде», Петя сказал: «Ну как же! Тут четверо ребят и там — тоже». И он прямо решил меня не снимать. И провел огромный кастинг, но все-таки выбрал меня. А отношение к Коту... ну грустно, что так получилось, хороший он малый, но родился, видимо, не в то время не в том месте.
— Еще один звоночек, алло-здравствуйте!
— Здравствуйте, Владимир! У меня вопрос личного характера. Если бы скорость, с которой вы двигаетесь по жизни, можно было бы сравнить со скоростью автомобиля, вы бы свою определили как традиционные 120, 200, которые не берет радар, или все гоночные 300? И еще один вопрос (кокетство зашкаливает): за какое время такой сверхзвуковой молодой человек мог бы покорить понравившуюся ему девушку?
— Ой, отличный вопрос, спасибо большое. Вы знаете, я не за рулем, на спидометр не смотрю. И, кажется, все так размеренно: жизнь проходит мимо, течет, стареешь потихоньку, и ничего не происходит. Очень редко случаются счастливые события и одно из них — премьера картины. Это во-первых, а во-вторых, я давно, простите за сленг, девчонок не снимал. У меня есть любимая женщина, Ольга (актриса, «Кармен» Александра Хвана — «Главный»), и я покоряю ее постоянно.
Звонят застенчивые мужские и уверенные женские, за эфиром следует фотосессия на «мыльницу»: вдвоем с одной сотрудницей, с другой, со всеми вместе — дважды: «Ой, я моргнула!». Выйдя из студии, Вдовиченков задает вопрос сам: «А где тут туалет?» и быстро уходит в глубину длинного коридора.
Неспокойный наш фотограф указывает «отличный ракурс на перспективу»: «И когда он будет выходить, щелкнем».
Однако первыми в объектив попадают сотрудницы мэрии, стеснительно прикрывающиеся букетами и подарочными кульками: «Ой, мама, а зачем вы нас снимаете?». Неузнанный Вдовиченков, сзади: «А сейчас чистка ФСБ проводится среди сотрудников администрации. Несунов вычисляют».
Женщины осторожно смеются и на всякий случай ускоряют шаг.
— Володя, Володя! — тормозят охранники на входе. — Старым солдатам по автографу.
Один в камуфляже сует личный бэйдж, другой — кобуру.
— Первый раз расписываюсь на кобуре, — признается Володя.
Кот, который Вдова
Когда мы вместе садимся в черный «бумер», ростовский организатор визита Андрей Карасев оживленно рассказывает про новый тарантиновский проект «Хостел», ключевые слова — «кайф» и «трэш», а мне интересно, что Володя любил смотреть в юности:
— Когда я был молодым и дерзким, на волне были фильмы с Ван Даммом. В маленьких видеозалах на 30 человек. Это было очень круто... Я недавно встретил его в Алма-Ате, на фестивале, и даже постеснялся подойти автограф взять, хотя очень хотел. Все-таки герой детства.
— Вы родом из Гусева: город на 27 тысяч, трикотажная фабрика, порт. Та жизнь напоминала жизнь героев «Бумера»? Вот все эти «Слышь, ты с какого района? Лысого знаешь?».
— Наверное, были. Только не Лысый, а Кабан. Не, ну глупо, если бы я сказал: «Что вы! Я вообще жил в ватно-марлевой повязке и спал в барокамере».
— А у вас какая кличка была?
— Много разных. Одна из последних, от Буслова — Вдoва. Меня так и на съемочной площадке звали.
— Ведь язык, на котором говорят в «Бумере», реальный язык, из жизни. Вы на нем говорите?
— Реальный, да. Ну, применяю иногда словечки такие, но, конечно, не все время. С продюсером так не поговоришь, сложно. В конце концов, это все кино, определенная стилистика. Поверьте мне, Женя Миронов не говорит, как Мышкин, и Владимир Вдовиченков не говорит, как Костян.
Карасев: — Я извиняюсь, сейчас надо посмотреть направо— вот эта арка, она очень знаменитая, ее строили для Екатерины, специально на входе в Новочеркасск.
Вдовиченков смотрит направо: — Ага. Ну, круто. В Севастополе даже причал был специально построен для Екатерины. Это ж Потемкин-то мутил все.
— А интересно, что из совершаемого Котом приходилось делать и вам? «Разводить» людей? Пить деревенский самогон?
— Деревенский самогон — да. И не только деревенский. Было дело, пробовал даже одеколон. «Разводить» людей — не знаю, нет. Но за друзей вступался в экстраординарных случаях, а было их несколько, и мне кажется, я прям не спасовал и могу гордиться собой.
— Вроде бы вас даже подставляли жестко...
— Ну было, было... Но конкретно вычленить эпизод своей жизни для читателей журнала «Кто Главный»: «Ах, вот оно в чем дело! Сука, тюрьма по нему плачет!». Нет, на самом деле, я очень хороший человек, очень добропорядочный.
— Хорошо...
— А вы че, мне за блатную романтику в ухо вцепились? (хохочет).
Карасев: — Да, интервью для нормальных ростовских пацанов!
Владимир Владимирович, который не боится
— Нет, давайте серьезно. Владимир Владимирович, что нам делать с криминализацией России?
— Вам — ничего. Этим должны заниматься политики и власть предержащие.
— Я имею в виду — конкретно вы как себя ведете: приставляете к ребенку охранника...
— Пока ни мне, ни детям охрана не нужна, как-то я не боюсь... Мне кажется, мы живем в период становления, когда институт демократии не работает в России, потому что нельзя его построить за 15 лет. В Англии и во Франции на это ушло 300 лет, и то сейчас у них период расслоения. В России в силу нашей ментальности, с нашим отношением к царю - батюшке: вот он придет и все рассудит, очень сложно сделать, чтобы все было по закону. И закон-то сейчас такой: что дышло, как повернул, так и вышло. Но, поверьте, через это прошли все страны, которые сейчас живут по-человечьи. Все будет нормально. Во всяком случае, последние пять лет уже можно спокойно проходить мимо крутой иномарки, где стоят большие брутальные парни, не боясь, что она взорвется.
— Вот интересно, если вы такой некриминальный, почему Буслов не смог найти другого актера, Фил и Кот на одно лицо ведь...
— Ну, я надеюсь, еще никто не перепутал. А почему я... думаю, это чисто дружеские отношения: Пете артист просто по-человечески должен быть приятен. А мы еще со ВГИКа дружим: он на режиссерском учился, я — на актерском.
— А какой был самый сложный актерский этюд?
— Самый сложный этюд, на мой взгляд, сделал Олег Даль. Ему сказали: «Представьте, что вы в лифте, который падает».
И Даль... описался.
Карасев аплодирует.
Диссидент, которому нужна пропаганда
— Вернемся к политвопросам. Вы себя считаете человеком из СССР?
— Абсолютно. А вы не считаете? Что, есть диссиденты с рождения? Я не был. Позже стал — хотелось свободы, рядом ведь море: заграница, тряпки. Это мишура, сейчас понятно, шелуха беспонтовая, но на тот момент казалось: вау! Комплекс нищего человека.
— А вот был бы Союз, и Олимпиаду бы выиграли.
— Почему вы так думаете? (заводится). А мне кажется наоборот! Проблема России в том, что мы не умеем прятать анаболики в организме. А весь мир умеет. Поверьте, все употребляют, и у кого фармацевтика круче, тот и победил. Спорт никакого отношения к справедливости не имеет. Это колоссальный бизнес с миллиардными контрактами. Когда эстонскую бегунью дисквалифицировали на 2 года и вдруг, перед Олимпиадой, зная, какая сильная российская сборная, тут же допустили, а нашу сняли, потому что у нее повышенное содержание гемоглобина, это — игра в одни ворота. Это — просто деньги. Россия и сейчас не в лучшей финансовой форме, а во времена Союза наши сборные снимали бы прямо блоками. Так что когда побеждают американцы, это нормально: у них 90% денег олимпийского комитета. То же самое в кино: Sony — заказчик «Утомленных солнцем» и владеет тремя студиями в Штатах. Они разослали академикам личное приглашение, личный диск, такой прям респект всем... И его пропихнули, он получил «Оскар». Чистый бизнес, и все это понимают.
— Как-то все совсем нечестно в нашем подлунном мире...
— Да нет, дело в том, что... Отвечу на вопрос, который вы не задали. Если ищешь в жизни справедливости, ищи ее в своих отношениях с близкими. Еще старик Дарвин пытался впарить историю про естественный отбор. И отбор происходит, не знаю, в нужном ли направлении... Но либо ты финансово сильнее, либо физически, либо в креативе.
— Пропаганда нам сегодня нужна?
— Очень нужна! Вот обратите внимание: самая агрессивная страна США и настолько мощный пиар, все американцы родину просто обожают... Потому что человеку нужна идея. Об этом еще Сократ писал. Раньше в России была идея Бога. Сейчас Богом в России стали деньги и это неправильно: не все в нашей жизни продается и покупается. Я считаю, идеология должна быть построена на том, что есть страна, есть люди, есть семья и есть ответственность перед народом. Я не считаю, что это пустые и громкие слова. Просто понятия чести и порядочности...
— ...как из фильма про дуэлянтов.
— Да, из области исторического кино. Хотя именно они нуждаются в пропаганде. Все, что есть в человеке само по себе, такое жидкое... Поэтому я уверен, что должны быть такие фильмы, как «9 рота», «Звезда». Нужны картины, где есть честные милиционеры...
— Ну, знаете, так можно и переборщить.
— А зрителя не обманешь! Можно ему пытаться впаривать дерьмо в красивой обертке, но он рублем докажет, что ему нравится, что нет.
— Да ладно вам, зритель рублем докажет, что «Правдивая история Красной Шапки» — настоящее кино и не пойдет на «Гарпастум». Клуни вот снял настолько некоммерческое и настолько честное кино, а пойдут на него единицы... Кстати, не смотрели «Оскар» вчера?
— Нет, я в Питере открывал «Бумер». Видел «Грэмми», там рэп-певец такую штуку сделал — вышел и вытащил большую бумажку «Список тех, кого я должен поздравить». Такой прям, стебанулся.
— А вы бы какую речь толкнули, если б «Оскара» дали?
— Это плохая примета — заранее. Но на самом деле я б заготовил речь и сделал вид, будто только что придумал.
Ангел, который не ходит в туалет
— Никогда не хотелось за границу уехать жить? Кот, он и в первом, и во втором фильме хочет, собирается...
— Нет. Я много езжу за границу... там комфортно, но мы чужие на этом празднике жизни. Я в феврале был в Австралии, там огромная диаспора. Приходят и — тоска смертная в глазах.
— У вас двое детей, насколько я знаю.
— Да, сын Леонид, ему 12, и дочь Вероника, ей 10 месяцев, она дома сейчас с мамой... (достает телефон). Але! Да. Позвоните завтра, пожалуйста... Откуда берут люди телефон?.. Почему из Екатеринбурга ему кто-то дал мой номер... Ну как же так...
Карасев: — Глобализация!
— Так расскажите, как правильно растить детей?
— Да они сами растут.
— Ну, нужно ли вместе с ними смотреть мультики?
— Нужно, но можно сойти с ума. Вот Пашка Майков (Пчела из «Бригады» — «Главный») берет на выходные сына, приходят, тот говорит: «Шрек». Ему ставится диск «Шрек», и он может «Шрека» смотреть 8 часов подряд. Я бы сошел с ума. Посмотрел бы и сошел. Мне нравится «Шрек», но не 8 часов
подряд.
— Меня, честно говоря, поражает, как родители отдают ребенка на сжирание телевизору.
— А у вас есть дети? Вот когда вы ребенка на руках потаскаете 10-12 часов и вдруг его можно оставить и не париться. Рекламу смотреть. И все, поверьте, оставляют детей у телевизора, не боясь, что он их развратит: лишь бы молчал, не плакал, и не просил ничего.
— А как же книжки читать, песни петь — нас ведь с вами так воспитывали?!
— Это с 3-4 лет. И потом есть садики, специально обученные люди, не обязательно же только папа-мама воспитывают.
— А вас чему отец научил?
— Да всему, кроме актерской профессии. Чувству чести, долга, отношению к семье.
— Помните свой самый глупый поступок, за который было стыдно?
— Нет, поступков глупых не делаю и даже в туалет не хожу. Ангел.
— Верю, а в детстве?
— Ну... один раз украл у мамы 40 копеек на пневматический пистолет. Купил его. И мне было так стыдно! Разоблачили с позором.
— Вам нравятся эти мужские игрушки? Я, например, когда держала пистолет, мне правда хотелось...
— ...кого-то застрелить? Потому что оружие — это власть. Ты можешь лишить жизни себе подобного, и в природе это заложено: инстинкт уничтожения. Но я спокойно отношусь к оружию, не фанатею. Из разного стрелял. Пистолеты, автоматы...
— То есть научились его контролировать?
— Я не солдат, не военный, не милиционер. Они должны уметь это делать, а мне зачем?.. Но начнется война — пойду воевать.
Черный «бумер» заворачивает на Пушкинскую. Кот, щурясь на солнце и надевая темные очки, выходит наружу, к Дому кино.
«Главный» благодарит за помощь в организации материала Андрея Карасева.
(«Донской кинопрокат»).
Перейти в архив