Интервью записано в рамках литературного салона в ресторане Pinot Noir.
Кто такой.
Актер, художник и сценарист Александр Артемович Адабашьян родился в 1945 году в Москве. Отец — Артем Карпович Адабашьян, инженер. Мать — Валентина Никитична Бархударова, преподаватель немецкого языка. Окончил Московское высшее художественное училище. В кино работает с 1974 года. Вместе с Никитой Михалковым Адабашьян написал сценарии фильмов «Неоконченная пьеса для механического пианино», «Пять вечеров», «Несколько дней из жизни И.И. Обломова». Кроме того, на съемках этих же кинокартин он был художником-постановщиком. Сыграл ряд ярких эпизодических ролей во многих фильмах. Адабашьян поставил две оперы: «Бориса Годунова» в Мариинке и «Хованщину» в «Ла Скала». Заслуженный художник РСФСР (1983), заслуженный деятель искусств РФ (2016).
Способ личной гигиены.
Все самое интересное в моей жизни связано, конечно, с работой. Мне недавно предложили написать книгу воспоминаний. Предположительное название: «История болезни». В детстве я долгое время не ходил в школу из-за туберкулеза легких, который в то время назывался чахоткой и не лечился. Однако по удачному стечению обстоятельств я попал в самую первую группу к врачу Купцовой, которой разрешили на детях произвести эксперимент с каким-то антибиотиком. Я пролежал с туберкулезом месяцев семь-восемь и, как видите, жив-здоров. Впоследствии мне удалось перенести много тяжелых болезней, порой мне даже казалось, будто какая-то неведомая сила меня вытаскивала. Некоторые люди намекали мне, что, мол, у меня есть какая-то миссия на Земле. Слава богу, от этих горделивых мыслей меня избавила одна притча. Однажды некий человек, оказавшись в чистилище, был направлен в рай. Он спросил апостола Петра: «А меня-то за какие заслуги?» — «У вас была миссия на этой земле. Помните, вы ехали на поезде в Таллин? Там по диагонали от вас сидела женщина с ребенком, она просила вас передать соль. Вот в этом ваша миссия и заключалась» — сказал ему апостол. Вот не знаю, передал ли я свою соль или нет? Может быть, этим мое предназначение и ограничивается. Я считаю себя человеком средних способностей с «некоторым уровнем образования». Это не кокетство, а способ личной гигиены. Когда, например, что-нибудь нарисовал и кажется, что хорошо и удачно, начинают всякие нездоровые мысли в голове появляться по этому поводу. Но вот смотришь, допустим, на картины Серова, и самомнение куда-то улетучивается. Или написал, к примеру, хороший сценарий и начинаешь чувствовать, что раздуваешься изнутри. Но стоит прочитать две странички Чехова или Толстого, как сразу опускаешься на землю. Таким образом я сохраняю реальное представление о себе.
Все достигается упражнениями.
Все мои работы, связанные с кино, это результат работы подмастерьем при хорошем мастере. Никакие теоретические знания в любой области искусства не принесут того, что может дать практическая работа при опытном мастере. У Булгакова в пьесе «Дни Турбиных» есть один замечательный эпизод. Когда Мышлаевский ловко опрокидывает рюмочки, Лариосик спрашивает, как у него так ловко получается. На что Мышлаевский ему отвечает: «Все достигается упражнениями». Безусловно, эта фраза применима к любой профессии. Можно, к примеру, всю жизнь учиться на водопроводчика, но до тех пор, пока ты не походишь по квартирам с дядей Володей и не увидишь, как он действует в каждом конкретном случае, ты не освоишь этой профессии. И вот у меня удачно получалось совмещать теорию с практикой. Мне посчастливилось работать декоратором под руководством замечательной художницы Ирины Викторовны Шретер. А сценарии я начал писать с подачи Кончаловского, который позвал меня помогать. Причем Кончаловский пригласил меня в качестве «спарринг-партнера». Он в то время писал сценарий к фильму «Поклонник». Им уже было кое-что написано, но ему не нравилось, и он искал творческого оппонента. Кончаловский просил меня написать какую-нибудь сцену, и я писал, и мне очень нравилось то, что я делаю.
Цена одного кадра.
Забавный случай произошел во время съемок «Сибириады» Кончаловского. Это был госзаказ — четырехсерийный фильм с очень хорошими артистами. Я там был художником на двух последних сериях. Снимался он в одной сибирской деревне. До нее мы добирались так: сначала из городской гостиницы ехали до пристани, а потом плыли на катере «Заря» до места съемок. И каждый раз на всякий случай брали с собой, помимо актеров, группу из добровольцев: вдруг кого-нибудь понадобится заменить или задействовать в массовке. И вот однажды мы увидели на пристани одного молодого человека. Как выяснилось, это был молодой кандидат наук, который приехал пообщаться с Кончаловским по поводу некоторых семантических особенностей в прозе Тургенева и Гончарова, которые, как известно, очень не любили друг друга. Он приехал специально, чтобы обсудить это с Кончаловским. Мы взяли его с собой. Как раз в это время должна была сниматься сцена с Никитой Михалковым, который играет одного из буровиков. Это маленький эпизод: он просто идет по мостику, и его сталкивают в воду. Но то ли Никиту не привезли, то ли какой-то конфликт случился: пришлось искать дублера и снимать его со спины. А тут как нельзя кстати пришелся этот парень. Но возникли некоторые сложности — у парня были длинные волосы, а Михалков был бритый. Делать нечего, отвели его в гримерку, подстригли. Стричься он, конечно, не очень хотел, но деваться было некуда. Попробовали еще раз снять сцену, но была видна борода, которой в кадре быть не должно. Пришлось уговорить его сбрить бороду. Когда снимали третий раз, выяснилось, что Никита был блондин, и нам пришлось уговаривать этого парня перекрасить волосы. Он стал уже совсем мрачный, но, увы, ничего не поделаешь. Намазали ему голову краской и накрыли полотенцем, чтобы волосы сохли. Когда стали смывать, волосы почему-то получились ярко-оранжевого, морковного цвета. С большим трудом мы добились того, чтобы волосы обрели более-менее нормальный цвет, и снова пошли снимать. И вот он опять идет в кадре, его снова сшибают в воду, он вылезает, к нему подходит Руслан Микаберидзе (советский и грузинский актер театра и кино. — «Главный»), подносит фужер водки и бутерброд с колбасой. А он говорит: «Да не пью я, ты с ума сошел!» Но в холодной воде ему придется сниматься три дубля. Покорно, под пристальным наблюдением всей группы он опрокидывает в себя стопочку. И так несколько дублей. Наконец, мы закончили этот эпизод, пошли снимать дальше и забыли про этого парня. Когда уже день близился к концу, мы обнаружили его в стельку пьяного, бритого, с ярко окрашенной головой. Не знаю, как он потом дома объяснялся жене: пошел поговорить о Тургеневе, а пришел пьяным и в очень странном виде. Такая была цена кадра для одного человека. Его дальнейшая судьба мне, к сожалению, неизвестна.
Дар перевоплощения.
Хороший актер может сыграть все. Но актер, к которому приклеивается амплуа, — это самый несчастный человек. Он может массу усилий прилагать ради того, чтобы из этого амплуа вырваться. Юрий Никулин был комедийным актером до тех пор, пока его не пригласили в фильм «Когда деревья были большими». Только после этого поняли, что он может играть серьезные роли. Начались его серьезные работы: «20 дней без войны» и «Они сражались за Родину». Евгений Леонов тоже был известен как комедийный артист, пока не снялся сначала у Данелия, а потом уже и у других режиссеров. Или, например, Юрий Богатырев. Его я очень близко знал, он даже у нас дома жил полтора года. Он учился в Щукинском училище, а я там жил рядом. Общежития ему не полагалось, потому что он был прописан у родителей, которые в Подмосковье жили. Конечно, он мог ездить туда и обратно на электричке, но с расписанием театрального вуза это было нереально: репетиции могли кончиться в 2 часа ночи и в 9 снова начаться. Одно время он был большой, округлый, с огромными руками, которые мы в шутку называли «верхними ногами». Но когда Никита пригласил его на «Свой среди чужих», он очень быстро превратился в жилистого, резкого и противного человека, хотя он никогда не ходил на фитнесы, не занимался специальными упражнениями, не сидел на диете. Он никогда не ездил на лошади, но в фильме Юрий вместе с Никитой лихо скачет после двухнедельных тренировок. И потом у него была роль в фильме Авербаха «Объяснение в любви», где он превратился в щуплого интеллигента. Такое физическое перевоплощение — высший класс актера. Юрий очень переживал от того, что его не узнавали на улице, хотя им уже было сыграно 6 ролей. И это тоже замечательное качество: когда тебя не узнают на улице, потому что образы в кино ничего не имеют общего с тобой в жизни. Этим качеством обладают буквально единицы, и этот дар был у Богатырева.
Высший класс режиссуры.
Могу вам рассказать, что такое режиссура, по опыту работы с Михалковым, допустим, в картине «Обломов». На роль Захара (слуги Обломова) мы долго искали артиста и в итоге решили взять Андрея Попова. Он уже к тому времени был народным артистом СССР. Высокий, красивый, с потрясающим бархатным голосом, с замечательной сединой, фантастического благородства человек. И вдруг ему надо играть Захара. Мы думали, что он откажется, но он, наоборот, с удовольствием принял наше предложение. Мы одели его, загримировали, приклеили бакенбарды. Но в ходе подготовки к съемкам возникла одна проблема: дело в том, что Захар должен быть лысым, но Попов наотрез отказывался бриться налысо, потому что боялся, что волосы могут больше не отрасти. Приклеить фальшивую лысину было нельзя — такое проходит в театре, но в кино это видно за километр. Мы долго его увещевали, и наконец Михалков придумал выход: сказал гримерше, чтобы она пришла к нему в номер и взяла с собой электрическую бритву, но так, чтобы он не видел. Мол, бакенбарды примерить пришла. Она пришла, они беседуют, потом дверь открывается: вхожу я, ассистент по актерам и Никита — все трое налысо бритые. Как только Попов нас увидел, сдался, мол, ладно уж, стриги. Вот таким интересным образом было достигнуто согласие и взаимопонимание, а сыграл он потрясающе. К тому же нам удалось избежать конфликтной ситуации. Вот это и есть высший класс режиссуры.
«Халтура, именуемая в дальнейшем шедевр».
Фильм «Пять вечеров» мы сняли случайно, в перерыве между двумя сериями «Обломова». Пауза образовалась из-за того, что мы закончили сначала вторую серию, потом первую. Вторая была зимняя, а первая — летняя. И вот в это межсезонье, которое длилось 3 месяца, снимать было нечего, а останавливаться было нельзя, иначе бы растерялась съемочная группа, поскольку три месяца люди без зарплаты не протянут, их заберут на другие работы. У нас возникла идея: почему бы в этот промежуток чего-нибудь не снять? Я помню даже тот вечер, когда принималось решение. Все сидели в глубокой паузе, и Табаков, который сидел с газетой, сказал, мол, зачем вам сценарий выдумывать, возьмите пьесу хорошую какую-нибудь — «Пять вечеров», к примеру. Шутки шутками, но Никита позвонил в «Мосфильм». Там посмеялись, дескать, невозможно за 3 месяца нормальное кино снять. Однако это были советские времена, когда еще было плановое хозяйство. «Мосфильм» должен был закрыть дырку в плане, потому что в Средней Азии не удалось снять какой-то фильм, а тут удачно подвернулись мы. И вот съемки начались. У нас было шуточное название фильма: «Халтура, именуемая в дальнейшем шедевр». Днем снимали, вечером репетировали, причем без выходных. За 4 месяца эта картина была снята с нуля.
Попкорновое кино.
Школа подготовки актеров претерпела существенные изменения. Раньше, например, актерам театральных вузов запрещали сниматься до окончания учебы. Считалось, что сначала нужно четыре года изучать актерское ремесло. Только потом можно позволить себе сниматься в кино, где нет театральной репетиции, где ты не выстраиваешь характера от начала до конца, не проживаешь свою роль... Я грешным делом тоже иногда снимаюсь в сериалах — это как заработок. Но никогда их не смотрю, потому что результат мне, в общем-то, понятен. Был один фильм восьмисерийный, я там снимался в хорошей компании. Но я до сих пор не знаю, как зовут режиссера — я его, признаться, даже не видел. Когда я приходил на площадку, он уже сидел в своей будке, а с нами он не разговаривал. Второй режиссер раздавал нам текст. Накануне успевали выучить, а если не успели, значит, не важно. Кто-то из этой будки кричал: «Мотор», снимали, потом он говорил: «Стоп», мы спрашивали: «Снято?» Делался на всякий случай один дубль, и так проходил съемочный день. Конечно, никакого отношения это к настоящему искусству не имеет. Это просто попкорновое кино.
Перейти в архив