Дед Петр и зайцы.

Корреспондент «Главного» в течение двух дней преследовал музыканта, актера, поэта и проповедника Петра Мамонова, записывая за ним любопытные, как ему показалось, вещи.
Текст:
Юлия Шевченко. Фото Алексей Снегов.
Источник:
«Кто Главный.» № 81
0

Кто такой. Петр Николаевич Мамонов родился в Москве 14 апреля 1951 года. По окончании Московского полиграфического института работал грузчиком, банщиком, лифтером. Основал рок-группу «Звуки Му». В кино стал известен после фильма «Такси-блюз». Затем были «Остров» и «Царь». Как театральный актер он проявил себя в моноспектаклях: «Есть ли жизнь на Марсе», «Шоколадный Пушкин». Автор записок «Закорючки».


Что будете делать в четверг, если умрете в среду?

Возвращаюсь я позавчера домой, к себе в деревню. (Ефаново, Верейский район Московской области. — «Главный»). Еду по Минскому шоссе после репетиции спектакля, жутко уставший, голодный, и тут пробка: стоим минут 30–40. Люди нервничают, начинают по обочине обходить, задевать зеркала, сигналить. Проходит час, второй, третий — и мы постепенно понимаем: что-то там страшное произошло, и любой из нас мог оказаться на том месте. Все притихли, успокоились перед лицом смерти, ведь мы всегда не готовы к ней. Появилось время подумать: ради чего мы живем — ради детей, внуков? Мудрые святители говорили: живем для того, чтобы подготовиться к вечности… Сегодня блатные говорят: в гробу карманов нет. Что мы возьмем с собой? Только свою душу, свои поступки. На небе — одни грешники, кающиеся грешники. Как ребенок в утробе матери 9 месяцев качается вверх ногами, а потом выходит на свет. Так и мы эту жизнь проживаем, чтобы затем уплыть в свет.


У Бога нет справедливости, только милость одна…

Вот и тому уроду, который семерых сбил — ему тоже светит солнце, но он во мраке, в трубе своей живет: ничего не видит. Его можно только пожалеть. Я за свою жизнь сталкивался с разными людьми и могу сказать, что в каждом человеке есть свет, только завалено все внутри. Я не проповедую, а делюсь... С чем я ложусь спать? Думаю, что я за день сделал: кого обидел, кого оскорбил, кого пожалел, кому хорошее сделал. Если мы начнем уступать, хотя бы на дороге — пусть он не прав — но я ему уступил. Он в следующий раз другого пропустит, и вот из таких добрых минуточек складывается жизнь.


Почему наши дети уходят сегодня в подвалы?

Я не знаю, как в вашем городе, но в Москве на каждом углу бабушки продают наркотики, потому 25 лет исполнилось — труп. Мы сразу осуждаем: уроды, бездельники. Так ведь это продукт нашей нелюбви, нет дома любви. Бежит пацан в героиновый подвал, к своим, нюхнул и получил замену любви. Вот откуда подземные человечки: им не с кем слово молвить — ни дома, ни в классе. Я сейчас про них спектакль ставлю «Дед Петр и зайцы». Да, дед, чего там молодиться и прихорашиваться. Я не понимаю, как некоторые артисты: им все по 38 с половиной, а мне 61 год, у меня внуки. В этом спектакле есть песенка «…подземный человечек — необъясним, красив и недоступен, лежит в печали, смотрит в глаза: хочу умереть». Взрослые, что мы ему дали? Кругом «заклеенность», равнодушие — как ему быть? Я очень люблю нынешних молодых, они лучше нас: умнее, смелее, свободнее. Мы говорили недавно с приятелем: «Ну что у нас было раньше? Сидели ночью на кухне и пили портвейн». Нет, жизнь стала лучше: нам кажется, что тогда было лучше, а тогда просто молодость была. Времена всегда одинаковые — это мы делимся на отдельных людей, и я полон оптимизма в отношении нашей страны, нашего народа.


Извращение любви.

Лечу к вам в самолете, читаю газетенку, а там на весь разворот материал о том, что после пояса Пресвятой Богородицы рождаемость возросла на 80 процентов. Смешно, таких мистических вещей не бывает. Но я подумал: будь я женщиной — только б и делал, что рожал. Такое чудо. Ничего не было, и тут из капли — человек. Извините, но половой акт — круто, если его цель рождение человека. Ты спишь с ней, чтобы родить. Вот это, да! Тут и наслаждение, и смысл, и любовь, и новый человек. Мы же только умеем себя любить, а это извращение. Любовь — добродетель, ты жертвуешь, даешь, и в этом — кайф. Вспомнил сценку: еду я как-то в троллейбусе, передо мной сидит мужчина в строительной робе, лицо у него красное, опухшее, видимо, крепко пьющий. На остановке заходит молодая мамочка с новорожденным малюткой и ей надо из сумочки билет достать, она дает своего малыша работяге подержать. Он берет это малюсенькое существо в свои ручищи и у него такая улыбка!!! А мы уже все решили: потерянный человек. Или же встречаешь своего знакомого, он явно накануне не спал всю ночь, а ты ему от всего сердца: дорогой, как ты хорошо выглядишь. И он сразу расцветает.


Без скорбей не будет света, а будет дыня на диване перед телевизором.

Жить каждый день трудно: и то не так, и это не этак, она не то сказала, что-то болит, кого-то обидел, кого-то надо простить. Бывает очень сложно простить, но с обидой жить нельзя. Обида — это ад. День ходишь, просишь — два, три, четыре, пять: Господи, помилуй. Проходит, а потом снова зацепило и опять просишь. К батюшке с вопросом: что же это такое, отец Владимир? Он отвечает: христианская жизнь.

Припоминаю, где было счастье? Да там, где было трудно. По молодости грузчиком работал. Зима, холод, машина с мясом приходит в восемь вечера: сидим, ждем, мерзнем, вроде и конец смены — уйти бы, а нехорошо. Приходит машина. Разгружаем до 10 вечера, скользим, падаем, сил нет, очень тяжело туши мерзлые таскать. Отработали, пошли и выпили за колодой по стаканчику водки. Все вместе, никаких споров, ссор, ощущение единения — счастье.

В 45 лет у меня было все, что может быть из материалки: известность, слава, деньги, любимая работа, прекрасная жена, дети. А жить незачем, смысла нет. Пустота. Стал себе взрослые вопросы задавать. И вот попались мне как-то под руку дневники Льва Николаевича Толстого. Читаю, размышляю, удивляюсь: надо ж, человек как переживает, борется, ищет, а я чего стою? Стал ползком двигаться. Как в притче о блудном сыне. Когда сын возвращается, отец бежит ему навстречу, так и Господь сразу к тебе навстречу. Начинается волна золотого света повсюду: прямо с ног сшибает. И это не от внешних обстоятельств зависит, не от успехов в своем деле, это внутри горит. Я уже попробовал это, мне понравилось, и я не хочу возвращаться — каждый день продолжаю путь к свету. Ведь живешь, как в тумане, в темноте, и раздражаешься. Раздражает все: жена, дети, друзья, коллеги по работе, люди в магазине. Почему мы не можем принять наших близких такими, какие они есть, а не какими мы хотим их видеть. Человек — космическая планета, не тронь, запрещено. А вот себя меняй по отношению к близким, к Богу, в первую очередь. В зеркало чаще смотрись и вопрос задавай: зачем живешь?.. Мне семья на 50-летие подарила компьютер, и я сидел перед ним, водил эту стрелочку туда-сюда и думал: «Ну ни фига у меня не выйдет». Нет, освоил. И оказывается, можно научиться прощать, уступать, давать, не отталкивать.


Отец Анатолий.

После премьеры фильма (в фильме «Остров» Мамонов сыграл отца Анатолия. — «Главный») иду в свой храм, в котором я прихожанин, и мне мои бабки говорят: «Ой, батюшка, отец Анатолий». Я им: «Бабки, вы чё?» И в зрительской аудитории постоянно начинается: отче, ответьте, как быть? Ничего подобного: никаких ответов. Я говорю только о том, что мне в себе удалось сдвинуть, и то, что я прочитал у старцев и с чем полностью согласен. Как писал преподобный Исаак Сирин: слово от деятельности — сокровищница надежды, а мудрость, не оправданная деятельностью, — залог стыда.

Ведь что от нас нужно дьяволу — разделить, чтоб каждый поодиночке, и все пропало. Муж говорит: я прав, жена говорит: я права, и чтобы сидели тридцать лет по разным углам. Пришли из храма и сели: ему — не убрано, ей — не так сказал. Ребенок смотрит на них: нет, мне такая вера не нужна, пойду-ка я в подвал — понюхаю. Поэтому нам надо соизмерять жизнь свою: как бы поступил Христос? В духе кротости и смирения. Там где дух борьбы, спора, отстаивания своего мнения — там нечисто дело. Мы можем обмениваться мнениями, но незлобно, мирно, с любовью. Так что давайте, заканчивайте с «отче», у меня есть имя и отчество… Я человек, попавший в кино случайно, я рок-артист, чтобы не быть излишне серьезным — легенда русского рока. В буквальном переводе рок-н-ролл по-русски означает «крути-верти». Я всю жизнь — клоун. Не в смысле жаргонного, презрительного словечка. В цирке клоун — самый почитаемый человек. К чему я это говорю? Вот это «крути-верти» искусство передает крайнюю степень искренности артиста, и я кричу из живота. Поэтому привык сообщать людям то, как живу, и в кинематографических работах отражается то, что на данный момент переживаю в жизни. Просто в художественной форме передаю вам свое состояние души: я не вхожу и не выхожу из образа — я такой, какой я есть: Петя Мамонов.

Читайте также:


Текст:
Юлия Шевченко. Фото Алексей Снегов.
Источник:
«Кто Главный.» № 81
0
Перейти в архив