КТО ТАКОЙ.
Алексей Анатольевич Кортнев родился 12 октября 1966 года в Москве. Солист и лидер группы «Несчастный случай». Первые песни написал в седьмом классе английской спецшколы в Москве. В 1983 году Кортнев, поступив на механико-математический факультет МГУ, отправился на прослушивание в музыкальную студию при Студенческом театре МГУ и познакомился с Валдисом Пельшем, с которым через два месяца вышел на сцену под именем «Дуэт "Несчастный случай"». За короткое время состав «НС» увеличился до четырех человек. Обучение на факультете не закончил.
Переводчик текстов популярных зарубежных мюзиклов, поставленных в России.
Кортнев — автор текстов и соавтор музыки, а также исполнитель большинства песен, звучащих в спектаклях, выпущенных в соавторстве с «Квартетом И».
С 2013 года — участник шоу «Один в один». Трижды был женат. Пятеро детей.
— Что вы видите, когда просыпаетесь?
— Это зависит от того, где я просыпаюсь. Если в своей квартире, вижу фотографии
Альп, которые висят у нас на стене перед кроватью. Это не фотообои, это фотографии, которые сделал мой друг, с которым мы вместе катались на лыжах. Лет десять назад, наверное. Фотографии огромные, полтора на полтора метра. Но это происходит, если я просыпаюсь дома, а довольно часто я просыпаюсь в гостиницах.
— Часто вы ездите на гастроли?
— Где-то раз в неделю примерно. Так что виды могут быть совершенно непредсказуемыми.
— Вы знаете, кто ваши соседи?
— Да, я очень хорошо знаю соседей, не всех, конечно, но у нас очень дружный подъезд, здороваемся мы все друг с другом. Кроме того, в моем подъезде живут три семьи, с которыми мы очень тесно дружим. С одной семьей мы дружим еще с университетских времен. Так получилось, что мы совершенно случайно купили квартиру в одном подъезде. Это была
новостройка недалеко от университета. Так что какая-то закономерность прослеживается.
— Что это за дом?
— 22 этажа. Это, с одной стороны, весело, с другой, утомительно, потому что по подъезду постоянно вверх-вниз ездят люди — друг к другу в гости. И приходится отмечать огромное количество дней рождений.
— Что видно из вашего окна?
— Вид, слава богу, очень хороший: Московский университет, Поклонная гора, мемориал Победы. Прямо под окнами, можно сказать, лес, потому что дом стоит на краю кунцевской дачи Сталина. Мы этот дом специально выбрали, потому что есть надежда, что там рядом ничего не будут строить — земли во владении Управления делами Президента, и, наверное, они лучше защищены от хаотичного строительства по сравнению с другими территориями в Москве.
— Чем вы завтракаете?
— Сам я не готовлю практически никогда. Я вечерами не ем, а утром ем все, что угодно. Поэтому очень часто бывает, что я завтракаю супом или какой-нибудь отбивной, которая осталась со вчерашнего дня от детей. У меня завтрак — это такая плотная рабочая еда.
— Во сколько вы встаете?
— Очень по-разному, но в стабильный период в 9 часов, если никуда не надо ехать. В девять просыпается младшая дочка, которая остается дома, остальные дети уходят в школу раньше. Вместе с дочкой я встаю.
— Вы проверяете уроки у детей?
— Конечно... Но не всегда. Иногда это делают няни, у нас две няни, они сменяют друг друга. Это очень хорошо образованные женщины, и уж на уровне 4 класса они точно могут проверить уроки у детей. Я, как правило, занимаюсь английским с мальчиками — в английском я посильнее, чем наши нянечки.
— Существует ли у вас дневной план: что вы должны сделать и когда?
— Конечно. Причем у меня есть планы месяца на два вперед. Есть, конечно, пустые дни, но их очень мало.
— Вы же представлены в стольких ипостасях...
— Поэтому приходится планировать. Приходится быть внимательным, и все равно
случаются накладки. Но это бывает очень редко — раз, наверное, в 5 лет. Тогда случаются скандалы. Если по двум разным ка-налам планируются на одну и ту же дату какие-нибудь съемки и концерты. У нас несколько раз такое бывало.
— Вы часто репетируете с «Несчастным случаем»?
— Часто репетируем, когда готовим новый материал. Последние два месяца мы репетировали два раза в неделю. Но у нас нет такого, скажем, что среда — репетиционный день. Мы ставим репетицию в зависимости от необходимости. Скажем, 21 апреля была презентация нашей новой пластинки в Москве. Понятно, что к этой презентации надо было подготовиться.
У нас было 5–6 репетиций подряд — то каждый день, то через день. Подготовили программу. Сейчас мы ее сыграли. Дветри песни останутся в репертуаре, шесть-семь, скорее всего, уйдут.
— Шесть или семь? Так мало?
— Да, они не выдержали конкуренции с нашими лучшими песнями. Потому что на концерте, как правило, хочется петь все-таки лучшее, то, что самому тебе больше всего нравится. Знаю, что лишь небольшой процент новых песен удержится на плаву. Они проигрывают в сравнении с другими песнями.
— Что для вас важнее: внутреннее ощущение, что песня удалась, или реакция публики?
— На самом деле, внутреннее ощущение, как правило, коррелируется этой реакцией. Когда публика действительно принимает песню, ты испытываешь от этого удовлетворение, и она в твоих глазах становится лучше. Это такой механизм, который победить невозможно. С годами приходит понимание, что не нужно продавливать песню, которую ты считаешь
программной, а публике она не нравится.
— А были такие попытки?
— Да, конечно. Когда я и мои коллеги по ансамблю были моложе и менее опытны, мы не понимали, что из-под наших пальцев выходят вещи разного качества. Когда пишешь песню, стараешься написать ее как можно лучше, и очень трудно понять, почему из двух вещей, написанных с интервалом в неделю, практически одними и теми же словами, одна становится успешной, а другая — нет. Когда я был маленький, я этого не понимал и бился над разгадкой, сейчас успокоился. Но так или иначе, у нас в репертуаре есть 40 песен, которые могут составить концерт. Но на концерте не может быть сорока песен, максимум, что мы позволяли себе, — это 33 песни на свое тридцатилетие. Обычно мы играем не больше 27 песен. Это два часа, иначе люди устают. Войти в число этих двадцати семи новым песням достаточно сложно. Интерес к любому ансамблю со временем затихает. Даже самые прекрасные вещи не выдерживают конкуренции с тем, что публика уже знает. Это много раз проверено.
— Вы слушаете чужую русскоязычную музыку?
— Не могу сказать, что слушаю запоем, но, конечно, слушаю. Сейчас появилась прекрасная «Серебряная свадьба». Это очень качественная музыка. Очень мне понравился проект под названием «Окуджав». Они не очень внятные по текстам, но очень виртуозные по аранжировке — совершенно неожиданная мелодика. Прекрасную музыку сочиняет «Ундервуд». Последняя их пластинка «Женщины и дети» — прекрасна.
— Сегодня в Ростове концерт «Запрещенных барабанщиков», им 15 лет.
— О, правда? Здесь? Это класс. Я очень их люблю, прямо очень сильно. Я знаю наизусть много песен «Запрещенных барабанщиков». У меня в машине стоит mp3 со всеми их дисками.
— У меня сложилось впечатление, что сейчас не очень благоприятное для песен время.
— Конечно, сейчас не песенное время, потому что вокруг такая истерика. Может быть, надо писать фельетоны и класть их на музыку, но мне бы этого не хотелось делать.
— На ваше творчество сильно влияет окружающая обстановка?
— Конечно, влияет. Сейчас очень печальное время. И это отвлекает меня от творчества. Творить хорошо, когда все спокойно. Это еще Владимир Владимирович Маяковский писал в своей книжке «Как делать стихи».
— Маяковский жил в не такое уж спокойное время.
— Конечно. Но как бы ты не жил, садиться к листу бумаги нужно, когда эмоции улеглись. Когда ты пережил какое-то страшное разочарование, пропустил его сквозь себя, а потом уже, подойдя к этому холодно и рационально, можешь изложить это в тексте. Тогда этот текст будет сильным. А если эмоции выплескиваются сразу, влюбился и сразу же написал, скорее всего, это будет очень искренне, но вряд ли мастерски. В этом смысле обстановка в Москве — потому что именно там самое напряженное поле — меня очень отвлекает, каждый день
подбрасывает что-то новенькое.
— Я начинаю утро с того, что включаю компьютер и смотрю, не началась ли третья мировая война.
— Совершенно верно.
— Тогда логично спросить, как вы расслабляетесь?
— Как расслабляюсь? При помощи спорта, еды, вина, семьи — у меня очень много разнообразных детей. Дети отвлекают и разнообразят существование. Еще расслабляет чтение.
— Что вы читаете, если не секрет?
— В эту поездку я не взял с собой ни одной книги. Почему-то. Потому что все перечитал... Совсем недавно читал Дмитрия Быкова. У него потрясающие эссе о Пастернаке и Окуджаве. Реально интересно.
Перейти в архив