ОБ АВТОРЕ.
Павел Шестаков (1932–2000), основатель советского психологического детектива, родился и всю жизнь прожил в Ростове. В 1954 году окончил историко-филологический факультет РГУ, был сотрудником Ростовского областного музея краеведения, литературным редактором в Ростовском книжном издательстве и журнале «Дон». Двенадцать лет, с 1970 по 1982 год, был собственным корреспондентом «Литературной газеты» по Ростовской области. В 1966 году в журнале «Урал» (Свердловск) была опубликована его первая повесть «Через лабиринт» в детективном жанре. «Меня везли на извозчике.
Шла вторая неделя моей жизни, начинался апрель, рессоры пружинили, подбрасывая экипаж на неровном булыжнике, недавно освободившемся от грязного талого снега, и черные акации в два ряда тянулись между мостовой и домами.
В этих запущенных, в основном в один-два этажа, домах до революции жили купцы, чиновники, а теперь люди самые разные, получившие ордера на комнаты и квартирки в некогда частных, принадлежавших эксплуататорам зданиях. Впрочем, кое-что частное еще существовало, в том числе и клиника, где я появился на свет в вечерний час, когда день сменялся одинаковой по времени ночью. Клиника принадлежала известному в городе акушеру Гринбергу, и день весеннего равноденствия выдался там тяжелым.
Гринберг прямо спрашивал у отца, ждавшего в приемной, кого спасать — мать или ребенка, и мать в полубеспамятстве якобы слышала этот разговор и повторяла непрерывно: спасите ребенка…спасите ребенка…
Меня долго окунали в ведра с горячей и холодной водой поочередно, пока я не пискнул, и тогда измученный Гринберг поднял ребенка над головой и воскликнул радостно: «Красавец мальчишка!» Что, разумеется, не было правдой, но мать услыхала и, счастливая, потеряла сознание, а я до сих пор не знаю, благодарить ли мне Гринберга.
Обо всем этом я, конечно, не знал, выглядывая из ватной упаковки, когда ехал на извозчике по Тургеневской. А впрочем, может быть, еще Сенной. Вообще-то улица эта Тургеневской называлась изначально, но в конце века на ней построили замечательный для своего времени публичный дом, который приобрел в городе заслуженную известность. Многие уважаемые люди захаживали сюда и потом оживленно обменивались острыми впечатлениями, полученными «у Тургенева».
Подобное опошление имени писателя, воспевшего чистую любовь, вызвало законное возмущение газеты «Южная волна», и она резко поставила вопрос о надругательстве над памятью. Городским властям пришлось принять меры, и улицу переименовали в безликую Сенную, благо в дальнем ее краю начинался пойменный луг, где обыватели косили сено для домашней живности.
Так Сенная и просуществовала до конца 20-х годов, когда позорное прошлое дома с амурами на фронтоне забылось, и в бывших номерах поселились служащие дорпрофсожа. Доброе имя классика было восстановлено, но жители, теперь уже по привычке, часто вместо Тургеневской говорили Сенная, и когда я подрос, то не раз слышал это слово, ушло оно из обихода только после войны, тогда же покрылась забвением история переименования улицы, хотя знаменитый дом (ввиду своей особой прочности и пере-
населенности) просуществовал гораздо дольше. Его даже хотели причислить к памятникам архитектуры, вопреки непристойному возникновению, однако в конце концов снесли, уже в конце 70-х годов, и поставили на его месте 16-этажную кооперативную башню с красивым названием «Изумруд», в котором живут в основном торговые работники. Но наша квартира была не в особняке, а бывшем доходном доме в три этажа с жилым подвалом. Дом образовывал замкнутый квадрат с двором-колодцем, в который
мы и въехали через арку-проезд. Отсюда меня и понесли по железной наружной лестнице на третий этаж».
Перейти в архив