Кто такие.
Арарат Двинович Гомцян родился 2 февраля 1948 года. Выпускник Ереванского
госуниверситета, доктор экономических наук, академик РАЕН . С 1986 по 1990 гг.
— первый секретарь районного комитета компартии Армении в зоне землетрясения.
Гомцян — первый губернатор Ширакского марза. С 2000 по 2001 гг. — советник
премьер-министра Армении. С 2002 г. — Генеральный консул Армении в Южном
федеральном округе РФ.
Крикор Дзеронович Хурдаян родился 15 июня 1947 года в селе Чалтырь. Заслуженный деятель искусств России, профессор, художественный руководитель и главный дирижер оркестра русских народных инструментов «Дон» Ростовской филармонии. Основатель культурно-просветительского общества «Нор-Нахичеван».
Так получилось, что за это лето я побывал в трех консульствах — немецком (серьезная ограда, вход по записи, строгая пропускная система, досмотр, электронные замки на дверях, охрана), венгерском (похоже на немецкое, но без досмотра), ну и, наконец, в армянском — в Ростове, на площади Толстого.
В армянском нет досмотров и электронных дверей. Да и охрану я поначалу не обнаружил. Потом догадался, что крепкий молодой человек, стоявший метрах в пяти от входа, это и есть секьюрити. Хотя, может быть, ошибаюсь. Возможно, это таксист, который никак не мог дождаться клиента. В армянском консульстве, в отличие от немецкого и венгерского, меня угощали коньяком (лучшее из крепких спиртных напитков, что я когда-либо пил).
Прежде чем мы отправились на прогулку по центру Нахичевани, по предложению консула, были подняты следующие тосты: за культуру («Настоящее достояние России не «Газпром», а культура»), за русско-армянскую дружбу («За то, что в век глобализации есть вечные ценности — наука, культура, образование. В этом деле Россия и Армения не только стратегические партнеры, но и дополняют друг друга. Сарьян, Айвазовский, Хачатурян, шахматист Петросян — армяне. Влияли они на русскую культуру? Влияли. А то, что они родились в России, это влияло на армянскую культуру? Влияло. Мы дополняем друг друга»).
Был еще хороший тост за воздушный флот («Позавчера был прекрасный праздник — День Российского воздушного флота. Поздравим друг друга. Пожелаем, чтобы наш воздушный флот в лице Аэрофлота и Армавиа в любую секунду находился в голубом небе»)...
Здание армянского консульства еще не достроено. На верхних этажах ведутся строительные работы. За окном консульского кабинета видна строящаяся армянская церковь и строительный мусор.
Крикор Хурдаян:
— Это будет церковь Сурб Лусаворич. Раньше главная церковь Нахичевани была на месте Дворца культуры «Красный Аксай». Там сейчас стоит хачкар в память о ней. Это был соборный храм в византийском стиле. Сурб Хач по сравнению с ним маленькая церковь.
Арарат Гомцян (командует):
—Вперед!
Мы выходим из консульства. Перед нами улица Ереванская и площадь имени Льва Толстого.
«Главный»:
— А как раньше называлась Ереванская?
Крикор Хурдаян:
— Вторая Советская, а до революции была Второй Соборной. Нынешняя Советская раньше была соответственно Первой Соборной. Когда мы стали ставить вопрос о возвращении исторического названия Советской улице, нам ответили, что уже есть переулок Соборный.
«Главный»:
— А здесь, на углу Ереванской и площади Толстого, была еще одна церковь.
Крикор Хурдаян:
— Это была церковь Александра Невского, русская, очень красивая. Ее и Сурб Лусаворич взорвали практически одновременно. На месте церкви Александра Невского построили пятиэтажку... А вот здесь была городская управа, на Ереванской, 1. Чуть ниже к Дону — полицейская управа. Бывали десятилетия, когда в Нахичевани не было ни одного убийства.
«Главный»:
— А ростовские преступники бежали в Нахичевань, чтобы скрыться от правоохранительных органов. Потому что некоторое время в городах были разные полицейские управления... Оказывается, площадь Толстого получила свое имя еще до революции.
Крикор Хурдаян:
— Толстого очень чтили и чтят и в Нахичевани, и в Армении.
Арарат Гомцян (командует):
— Вперед!
Мы устремляемся вперед — к площади Свободы, некогда Бульварной.
«Главный»:
— На месте консульства до революции был фонтан, если судить по старинным фотографиям.
Арарат Гомцян:
— Через год вы придете сюда и наша территория будет совсем другой. Очень красивой. Фонтанчик здесь будет, растения, цветы со всех территорий Армении и России. Между генконсульством и церковью. Через год здесь будет один из самых красивых уголков Ростова и Нахичевани... Вот вы были на Северном, на аллее Дружбы? У всех городов-побратимов Ростова там есть свои гербы... Ереванский герб сделан из базальта. Все остальные — из бетона, из обыкновенной плитки, не для вечности. Из Армении полуторатонный камень привезли самолетом и поставили. Армения была тогда в блокаде Азербайджана и Турции... Представляете. Армения верит в вечную дружбу с Ростовом. А все остальные — во временную.
«Главный»:
— Как я понимаю, переселение армян из Крыма на Дон было драматическим событием...
Арарат Гомцян:
— П редки Хурдаяна в XIV веке переселились в Крым, а в конце XVIII — из Крыма на Дон.
Крикор Хурдаян:
— Любое переселение — драматическое событие. Почти семь веков армяне жили в Крыму, там были их дома, усадьбы. Были общие с татарами семьи. Было взаимопроникновение культур. В армянском языке стали появляться татарские слова, в татарском языке — армянские... Указ Екатерины Второй освобождал переселенцев от воинской повинности, от налогов, были даны субсидии на строительство домов. Поэтому, когда говорят, что переселение было навязано...
«Главный»:
— Я не говорю, что переселение было навязано... Я говорю, что в его результате погибли десятки тысяч человек.
Крикор Хурдаян:
— Это обычная чиновничья история. Нужно было пять тысяч подвод, дали две с половиною. И так далее. Места, где должны были жить армяне, сначала оказались заняты. К императрице в Петербург были отправлены ходоки, и только тогда было выделено именно это место.
«Главный» (Гомцяну):
— А вы сами откуда родом?
Арарат Гомцян:
— Мои корни из Западной Армении, район Муш (территория современной Турции. — «Главный»). Этот район дал армянскому народу и всей мировой цивилизации Месропа Маштоца, создателя армянского алфавита. Оттуда Григор Нарекаци, один из великих мыслителей XI века. Из Западной Армении и полководец Вардан Мамиконян, это V век нашей эры. А родился я в Ленинакане, сейчас это город Гюмри, первый город после Еревана по численности населения, по своему экономическому и политическому значению. Областной центр региона Ширак. Я там родился, учился.
«Главный»:
— Как давно вы на дипломатической работе?
Арарат Гомцян:
— Можно сказать, лет двадцать пять. Я был первым секретарем при Советском Союзе. В 1988 году я руководил районом, пострадавшим от землетрясения. Потом долгое время работал губернатором района Ширак. И одним из главных направлений моей деятельности была внешнеэкономическая и внешнеполитическая деятельность. Я считаю эту работу сугубо дипломатической. А на посту генерального консульства я с 2002 года.
«Главный»:
— Вы первый консул Армении в Южном федеральном округе?
Арарат Гомцян:
— Я, можно сказать, основоположник консульства. Я так считаю.
«Главный»:
— Есть ли еще где-то в мире армянские города подобные Нахичевани?
Арарат Гомцян:
— А рмавир в Краснодарском крае. Армяне там составляют сорок процентов населения. История Армавира, названного в честь древней столицы Армении, похожа на историю создания Нахичевани. Российский император в начале XX века выделил эту землю беженцам из Западной Армении.
«Главный»:
— Между прочим, раньше все нынешнее ростовское левобережье относилось к Нахичевани.
Крикор Хурдаян:
— Конечно, был Указ императрицы на сейсчет.
«Главный»:
— Левый берег был источником конфликтов между ростовскими и нахичеванскими торговцами, потому что там, на левом берегу, были рынки, и они принадлежали нахичеванцам.
Арарат Гомцян:
— А вот скажите, как вы относитесь, чтобы в Ростове появился Нахичеванский район?
«Главный»:
— Я? Положительно.
Арарат Гомцян:
— А можно об этом написать в журнале?
«Главный»:
— То, что я отношусь положительно? Можно. А как вы относитесь к восстановлению памятника Екатерине на месте памятника Карлу Марксу.
Арарат Гомцян:
— Я полностью поддерживаю. Но необязательно на том же месте. Я бывал во многих городах, там тоже переносили памятники, например, Феликса Дзержинского в Москве... На мой взгляд, один из самых удачных примеров — это перенос памятника Сергею Мироновичу Кирову в Ростове. Его перенесли на угол Пушкинской и Кирова. И он там отлично смотрится. Там на памятнике написаны его красивые слова: «Хочется жить, жить и жить». Красиво сказал. Простым доступным русским языком... А памятник Екатерине Второй армяне сохранили. Скульптор Меркулов, соцреалист, народный художник СССР, спас этот памятник, привез его в Ереван. Долгие годы он хранился в Ереванской картинной галерее. Потом в 2007 году памятник подарили Москве...
Крикор Хурдаян:
— Памятник Екатерине — это не армянская проблема, это памятник истории и культуры всего Дона. Это наша общая проблема. Но всему свое время. Нужно, чтобы вопрос созрел... Там внизу, на площади Свободы, было коммерческое училище, где некоторое время учился художник Мартирос Сарьян.
«Главный»:
— Вот что, кстати, пишет о Нахичевани Мартирос Сарьян: «В Новой Нахичевани были свои обычаи. Раз в год, в день рождения главы семейства, устраивали танцевальные вечера. Гости пили чай с печеньями — хурабья, бадам-безе». Что это, кстати, такое? Бадам-безе.
Крикор Хурдаян:
— Это такие мелкие макароны. Сверху политые сладким белым соусом. Деликатес нахичеванской сладкой кухни.
«Главный»:
— Когда-то очень ценилась чалтырьская пшеница. Из нее изготавливали чуть ли не итальянские макароны.
Крикор Хурдаян:
— Так и есть. А в Париже любили булочки, из пшеницы «Чалтырка».
Арарат Гомцян:
— Армения — родоначальница культурного зерноводства. Академик Пиотровский, отец нынешнего директора Эрмитажа, об этом говорил. В нашем регионе впервые окультурили дикое зерно. На Армянском нагорье, там, где жили бывшие нахичеванцы, в Ани. 1400 – 1600 метров над уровнем моря. Там, где советские спортсмены готовились к олимпиаде в Мехико... Армяне, куда бы ни переселялись, всегда брали с собой горшок пшеницы. Чалтырьская пшеница — с Армянского нагорья...
«Главный»:
— Дальше Сарьян еще пишет: «В городе расплодились бесчисленные трактиры, рестораны, питейные дома и увеселительные заведения. Пьянство, сопровождаемое уличными драками, проституция стали обычными явлениями. При коммерческих удачах купцы устраивали кутежи. Попировав вволю, богач садился с товарищами на фаэтон и разъезжал по округе под звуки зурны. В такие дни по всему городу говорили, что Красильников или Эзеков или такой-то кутит».
Крикор Хурдаян:
— Это было.
Арарат Гомцян:
— А вы слышали о большой дружбе друга Сарьяна — поэта Исаакяна и Шолохова? Оба были депутатами Верховного Совета СССР. Исаакян по пути в Москву всегда заезжал в Ростов. День-два гостил у Шолохова, а потом оба продолжали путь в Москву. На обратном пути Шолохов не выходил в Ростове, а продолжал путь в Ереван. Два-три дня там проводил. График у них такой был. Долгие годы они такой график сохраняли. Аветик Саакович Исаакян и Михаил Александрович Шолохов были большими друзьями... Сарьян — большая личность в культуре. Он родился здесь. Но его ростовский памятник стоит в очень скромном, неприятном месте... Армения сохраняет на видном месте русские памятники — Г рибоедову, Пушкину, Валерию Брюсову, Антону Павловичу Чехову, Гоголю, Толстому, Белинскому, Чайковскому, площадь Сахарова есть, Рыжкова Николая Ивановича, он многое сделал для ликвидации последствий землетрясения... А вы Сарьяна как-то скрыли.
«Главный»:
— А вы можете взять на себя инициативу по переносу памятника на более видное место?
Арарат Гомцян:
— А почему я? Не вы, а — я. Я взял на себя инициативу восстановления русских памятников в Армении. Будучи губернатором Ширакского региона я начал восстанавливать русскую церковь XIX века. В этом году 9 мая она открылась в торжественной обстановке. Решение вопроса с Сарьяном — это не национальный армянский вопрос. И генконсул Армении или армянская община не должны быть инициаторами этого переноса. Мы можем помочь решить финансовые вопросы.
Крикор Хурдаян:
— Когда в Ростове создавалась армянская община, знаете, кто поддержал ее создание?
«Главный»:
— Кто?
Крикор Хурдаян:
— Русская интеллигенция. Аркадий Агафонов. Он был заместителем председателя Ростовского отделения Всероссийского фонда культуры. Помогал тогда еще молодой политик Владимир Чуб.
«Главный»:
— В Ростове говорят, что многие представители местной власти имеют пролетарское происхождение. В смысле — работали в органах власти Пролетарского района, то есть Нахичевани. Чуб и Чернышев в том числе.
Арарат Гомцян:
— Кузница кадров была. Абсолютно правильно...
Крикор Хурдаян:
— Н а четвертом этаже Ростовской городской администрации сейчас висит Указ Екатерины об основании города Нахичевани.
«Главный»:
— Подлинник?
Крикор Хурдаян:
— Не подлинник... Но, представьте, лет двадцать назад об этом не могло быть и речи. Меня вызывали в райком партии, говорили, зачем вам эта Нахичевань. Вы работаете в высшем учебном заведении, уважаемый человек. Зачем копаться в пыли прошлых лет. Но мы должны знать историю нашего города... И сейчас в ростовской мэрии висят портрет Иосифа Аргутинского, портрет Екатерины, Указ.
Арарат Гомцян:
— Когда в Страсбурге в начале года была встреча мэров городов-миллионников, мэр Еревана взял под руку ростовского мэра Чернышева, предложил ему выступить. И его выступление показали по армянскому Первому каналу. Этот канал смотрят по всему миру. Благодаря диаспоре. Теперь Чернышев — всемирно известный мэр. Вперед!
Мы подходим к зданию Ростовского молодежного театра.
«Главный»:
— Как я понимаю, театр был построен на деньги жителей Нахичевани.
Крикор Хурдаян:
— Было создано общество любителей театрального искусства. Создано Поповым. Он ставил спектакли, потом пошли пожертвования. Там за углом роддом. Это бывший дом Попова. Фамилия Попов — это перевод на русский язык армянской фамилии. Тер-Терьян — это и есть Попов. На собранные средства архитектор Николай Дурбахьян построил театр.
«Главный»:
— Нам Дурбахьян известен как Дурбах.
Арарат Гомцян:
— И еще один очень важный момент для Ростова хочу подчеркнуть. Очень много зданий здесь построено из армянского туфа. Библиотека на Пушкинской, филармония — это розовый туф. Очень много современных вилл, гостиниц, ресторанов построили из туфа. А вот эти театральные ступеньки — из армянского базальта.
«Главный»:
— Не знал.
Арарат Гомцян:
— А же говорю о вещах, которые вы не знаете.
Крикор Хурдаян:
— Напротив ТЮЗа была школа изобразительных искусств Врубеля, где одно время преподавали писательница Мариэтта Шагинян и ее сестра. Рядом Искидаровский дом, он сейчас реставрируется. Тут будет музей русско-армянской дружбы. Его переведут из Сурб Хача. А раньше это была библиотека имени Пушкина.
Арарат Гомцян (показывает на здание, расположенное напротив Молодежного театра):
— А вот бывший кинотеатр «Спартак».
Крикор Хурдаян:
— Раньше он назывался «Эльдорадо». Это было первое здание кинематографа в Ростове и Нахичевани, построенное специально для показа фильмов... Давайте на секунду заскочим в 13-ю школу... Посмотрим на макет памятника Екатерине, отлитый Давидом Бегаловым. Это бывшая Екатерининская гимназия. Сейчас лицей № 13. Я разговаривал с директором, ей понравилась идея вернуть гимназии старое название...
Стучимся в бывшую 13-ю школу, ныне гимназию. Поначалу нас не хотят пускать в здание, мол, охраны нет, а мы детское учреждение. Но мои сопровождающие настойчивы.
Крикор Хурдаян:
— Н у, вот этот макет. Тогда были выборы в Госдуму. Мы думали, депутаты поддержат восстановление исторического облика.
Арарат Гомцян (выходя из здания школы):
— Обратите внимание, ступеньки — это тоже исторический гранит.
«Главный»:
— Как проходит день дипломата в Ростове. Что входит в ваши обязанности?
Арарат Гомцян:
— Решаю вопросы гражданства, оформление паспортов, продление визы. Защищаю интересы наших граждан, которых достаточно в этом регионе. Я имею в виду Южный федеральный и Северо-Кавказский федеральные округа.
«Главный»:
— Вы здесь живете один или с семьей?
Арарат Гомцян:
— С семьей, естественно... А как вы смотрите на то, что в старинной части города появляются такие здания? (Показывает на здания УВДТ и новую высотку рядом).
«Главный»:
— Жуткое зрелище.
Арарат Гомцян (кивает):
— Ну вот...
Мы поднимаемся к площади Карла Маркса.
Крикор Хурдаян:
— А здесь был клуб имени Фрунзе, кинотеатр.
«Главный»:
— Между прочим, и у Павла Луспекаева — ростовские корни.
Крикор Хурдаян:
— Мы ставили вопрос, чтобы установить ему хотя бы бюст... Но пока все это обсуждается, перетирается. Надо найти энтузиастов, которые захотят это все профинансировать. Все делается на романтическом энтузиазме... А вот великий немецкий сказочник, как говорили коммунисты из райкома партии (показывает на памятник Карлу Марксу).
«Главный»:
— Есть версия, что постамент, который здесь стоял раньше, теперь под Ломоносовым около кинотеатра Ростов.
Крикор Хурдаян:
— Так оно и есть. У меня все документы на эту тему. Постамент сделала итальянская фирма «Тонетти», ограду — завод Пастухова. Отливали в Петербурге, проект братьев Чижовых. За всем этим стояла городская Дума во главе с Минасом Балабановым. Проект принимался Николаем Бенуа, председателем конкурсной комиссии в Петербурге.
Арарат Гомцян:
— Крикор — шагающая энциклопедия.
Крикор Хурдаян:
— А здесь на площади у Дома народного творчества мы проводим соревнования по борьбе гураш. Борцы соревнуются за бычью голову. Когда-то первым победителем был Рафик Самургашев, потом Алик. Мы фотографируемся у хачкара, посвященного разрушенному храму Сурб Лусаворич, и возвращаемся в здание консульства. По дороге местные жители просят у нас закурить, но мы делаем вид, что не слышим их. У правого крыла Дома народного творчества самозабвенно целуются три пары подростков.
Крикор Хурдаян:
— Сейчас на День города в Ростов приедут 135 зарубежных джазовых музыкантов. Говорят, что Ростов — джазовый бренд. Это все равно, что сказать: Лос-Анжелес — бренд русской музыки. Бренд Ростова — это казачество, русская культура.
«Главный»:
— А как же Ким Назаретов?
Крикор Хурдаян:
— Он мой друг. Мы с ним на кафедре вместе работали... Я люблю джаз, но по большому счету он третичен. Почему не привозят ни одного русского профессионального коллектива... Где оркестр имени Осипова, имени Андреева, оркестр России, «Русская песня»? Чему мы учим своих детей? Они не знают своей истории. Вот вы можете пропеть до конца хотя бы одну русскую песню?
«Главный»:
— Нет. Только «Битлз».
Крикор Хурдаян:
— А в Шотландии могут, в Болгарии могут. Они танцуют народные танцы. А что у нас культивируется?
Ответа на этот вопрос я не знаю.
Перейти в архив