Кто такой.
Игорь Губерман родился 7 июля 1936 года в Харькове. После школы поступил
в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта. В 1958 году
окончил МИИТ, получив диплом инженера-электрика. Несколько лет работал
по специальности, параллельно занимаясь литературой. В конце 1950-х
познакомился с А. Гинзбургом, издававшим один из первых самиздатских
журналов «Синтаксис».
Писал научно-популярные книги, но все активнее проявлял себя как поэт-диссидент. В 1979 году Губерман был арестован по сфальсифицированному обвинению (о покупке краденых икон) и приговорен к пяти годам лишения свободы. В 1984 году поэт вернулся из Сибири. Долго не мог прописаться в городе и устроиться на работу. В 1987 году Губерман эмигрировал из СССР, с 1988 года живет в Иерусалиме.
«ОТКУДА У ВАС ТАКОЙ НЕИСЧЕРПАЕМЫЙ ОПТИМИЗМ?»
— Вы знаете, тут нет никакой моей заслуги. Я думаю, что это у меня гормональное. Я думаю, что это у меня от отца. Он был таким советским инженером, на всю жизнь испуганным 1937 годом. Затем 49-м, 52-м. У него был соответствующий юмор. Он видел — в 70-е годы, с кем я дружу, а многие из них потом оказались в тюрьме. Он любил подойти к столу и сказать: «Гарринька, тебя посадят раньше, чем ты этого захочешь». У поэта Михаила Векслера есть такое стихотворение об истоках оптимизма: «Я шел по улице, и вдруг упал на голову утюг, и все печали прежних дней разгладил в памяти моей».
«ИЗДАЮТ ЛИ ВАШИ КНИГИ НА ИВРИТЕ?»
— Нет, на иврите моих книг не издают. Вот сейчас вышел сборник на двух языках. Что-то у меня все спрашивают об иврите. В городе Оренбурге было 6 записок эту тему. Как будто у них нет никаких других проблем. Я так озаботился таким количеством записок на эту тему, что сочинил такой ответ: «У меня проблемы с ивритом нет, проблемы есть у тех, кто хочет поговорить со мной на иврите».
«ИГОРЬ МИРОНОВИЧ, СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ВСЕМИРНЫЙ ЕВРЕЙСКИЙ ЗАГОВОР, И КАК ТУДА ЗАПИСАТЬСЯ?»
«СПАСИБО БОЛЬШОЕ, СОВЕРШЕННО НЕ ЖАЛЕЮ, ЧТО ЗРЯ ПОТЕРЯЛ ВРЕМЯ».
«ИГОРЬ МИРОНОВИЧ, ЗАБЕРИТЕ НАС С СОБОЙ В ИЗРАИЛЬ. ГОТОВЫ ЖИТЬ НА ОПАСНЫХ ТЕРРИТОРИЯХ. УЖЕ ОБРЕЗАНЫ. ГРУППА ТАТАР».
«ПИШЕТЕ ЛИ ВЫ СТИХИ НА ЗАКАЗ?»
— Да, вы знаете, когда у друзей юбилеи, я пишу им стишки. Если получается удачно, я вставляю их в книги. Несколько лет назад у меня была забавная история с заказными стишками. Мне в Иерусалим позвонил владелец какой-то крупной туристической фирмы из Нью-Йорка. Он мне говорит: «Через нашу контору тысячи людей ездят по разным странам, а в Израиль боятся ехать из-за вашей ситуации. Напишите что-нибудь зазывное». Приехал оператор, я на фоне старого города говорю «зазывной» текст: «Мы евреям душу греем, и хотя у нас бардак, если хочешь быть евреем, приезжай сюда, м****». Гонорар заплатили, стишок в эфир не передавали.
«ИГОРЬ МИРОНОВИЧ, ЧТО ВЫ ВСЕ ЧИТАЕТЕ ПРО ЕВРЕЕВ, ВЕДЬ ЕСТЬ И ДРУГИЕ, НЕ МЕНЕЕ НЕСЧАСТНЫЕ».
«Я ПЯТЬ ЛЕТ ЖИЛА С ЕВРЕЕМ, ПОТОМ РАССТАЛИСЬ. Я БЫЛА УВЕРЕНА, ЧТО НА ОДНОМ ПОЛЕ Я С ЕВРЕЕМ С**** НЕ СЯДУ. НО НА ВАС ПОСМОТРЕЛА И ПОДУМАЛА: СЯДУ».
«МНЕ СТЫДНО ЗА ВАС — ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ИЗРАИЛЯ, ЗА ЕВРЕЙСКУЮ МОЛОДЕЖЬ, СИДЯЩУЮ ЗАЛЕ, В ТО ВРЕМЯ КАК ВЫ СО СЦЕНЫ УПОТРЕБЛЯЕТЕ НАЗВАНИЕ ЗЛАЧНЫХ МЕСТ. В СКОБКА — Ж***».
«РАДУЕТ ЛИ ВАС УЗНАВАНИЕ НА УЛИЦАХ?»
— Что за вопрос? Конечно, радует. Особенно, когда идешь с женой, а тебе кланяется какой-нибудь почтенный человек. Я говорю жене: «Смотри, ты о меня ноги вытираешь, а со мной такие люди здороваются». Незадолго до своего семидесятилетия, а значит, это было уже очень давно, в Одессе я получил подарок. Я знал, что в Одессе есть некая фраза, знал, к кому она была обращена. Но у меня была мечта, что я услышу эти слова, обращенные к себе. Мечта сбылась. Я шел по Дерибасовской, меня догнал какой-то такой быстрый мужик лет сорока, остановился и сказал эти самые слова: «Я извиняюсь, вы Губерман или просто гуляете?». Люблю рассказывать еще об одном случае узнавания. Однажды я достиг пика известности — в Испании, в музее Прадо, в мужском сортире меня опознал русский турист. Стоим мы в нашем сортире, тесно прижавшись к писсуарам. Почему прижавшись? Ясно? В старой Одессе часто висело такое объявление: «Не льсти себе, подойди поближе». Это писали уборщицы... Мы в туалете, друг на друга не глядим, вдруг он наклоняется к моему уху и говорит: «Вы Губерман, который пишет гарики?». И, не прерывая процесса, он стал говорить мне жарким шепотом невероятные комплименты. И вижу: он пытается освободить свою правую руку, чтобы пожать мою. Я ушел первым.
«ИГОРЬ МИРОНОВИЧ, МНОГО МАТЕРИТЕСЬ. БОЖЕНЬКА УСЛЫШИТ, ЯЗЫК ОТХ...».
«ИГОРЬ МИРОНОВИЧ, Я ВПЕРВЫЕ НА ВАШЕМ КОНЦЕРТЕ. ФУ, КАК ВУЛЬГАРНО, НО ЗАТО ВПЕРВЫЕ ЖИТЬ ЗАХОТЕЛОСЬ».
«ЕСТЬ ЛИ У ВАС СТИХИ ПРО КРЫМ И УКРАИНУ?»
— Нет, стихов про Крым и Украину я никогда не писал и, надеюсь, что не буду.
«ПОЧЕМУ ВЫ ТАК ПЛОХО ОТНОСИТЕСЬ К ГРАФОМАНАМ?»
— Это неправда. Я очень хорошо отношусь к графоманам. Просто я их жертва. Я разрабатываю жанр четверостишия — гарики. Дома меня всегда называли Гариком. Бабушка мне говорила: «Гаринька, каждое твое слово — лишнее. И потом появились сотни, я не преувеличиваю, петиков, витиков... В Питере одна старушка уже три тома ириков издала. И все это она шлет мне. Да пишите на здоровье, это творчество. Друзья на пьянках смеются, жена не возражает, ради Бога, пишите... Но у графомана есть черта: среди километров чуши он может написать четверостишие или двустишие, которые никогда не напишет профессионал. Например, несколько лет назад я получил из Екатеринбурга от одного мужика поэму. Наверняка он пожилой человек, наверняка еврей, потому что он пишет об истории России, от первобытно-общинного строя до XX века. Чудовищные стихи. И вдруг на уровне средневековой Киевской Руси появляется блестящее четверостишие. Такого профессионал никогда не напишет: «Но как бы тело не болело, стрелу татарскую кляня, оно у князя было цело и даже село на коня».
Одна молодая женщина, она живет у нас в Иерусалиме, прислала страниц пятьдесят про любовь. Ужасно. Но там есть блестящее двустишие: «Любимый, открой мой природный тайник, оттуда забьет стихотворный родник». Иногда не поймешь, это графомания или нет. Из Питера мужик прислал стихи, из-за грамматических ошибок я решил, что это графоман. Друзьям почитал, говорят, талантливый мужик. «Осень наступила, нет уже листов, и глядят уныло б**** из кустов».
Перейти в архив