Валерий (Лэрри) Полтавцев, президент компании Target Labs, Inc. Полтавцев родился и вырос в Ростове-на-Дону, в 1990-м окончил физический факультет РГУ (отделение радиофизики), затем аспирантуру в университете Северной Каролины. В конце 90-х Полтавцев открыл собственный IT-бизнес в США. Офис компании Target Labs, Inc располагается в Виенне (штат Вирджиния).
— В конце августа из администрации Обамы мне сообщили, что хотели бы пригласить меня на встречу с президентом. Я был в своем доме во Флориде, когда мне позвонили, сказали, мол, завтра в восемь утра встреча с Обамой. Я взял билет на самолет. А буквально через час мне перезвонили, сказали, что встреча переносится...
— Как вы думаете, встречу перенесли специально, ради его безопасности?
— Я не думаю, что это было сделано специально. Думаю, что его отвлекли какие-то государственные дела.
— У вас несколько видов бизнеса. По какой линии, если можно так выразиться, вас пригласили?
— Президента интересовал мой компьютерный бизнес, а также «зеленый». У администрации Обамы очень много «зеленых» инициатив, сейчас даже принято решение установить солнечные батареи на крыше Белого дома... Второй аспект — это развитие компьютерных технологий. Администрация очень заинтересована в том, чтобы в ближайшее время увеличить объемы экспорта. А экспортировать имеет смысл высокоинтеллектуальные продукты и технологии.
— На какое время в конце концов была назначена встреча?
— В e-mail было написано: «13 сентября, 12 часов». Но по-настоящему встреча началась только в два часа. Это нормально. Я так понимаю, что сейчас в американские секретные службы поступает гораздо больше тревожных сигналов, чем при предыдущих президентах. Соответственно уровень безопасности вокруг Обамы повышен. Я думаю, это одна из причин, почему даты его появления и места заранее не оглашаются... Встреча проходила в спальном районе, где проживают обычные люди. Вероятно, его службам надо было подготовить территорию. Я так думаю.
— А был оговорен дресс-код?
— Когда я разговаривал с представителями Белого дома, мне было сказано, что обычно на встрече с президентом дресс-код «официальный». Для мужчин это любой более-менее приличный костюм, галстук, рубашка. В Америке отношение к одежде не очень строгое. Я даже немножко переборщил с одеждой. По сравнению с другими участниками встречи я был слегка «овердресс». Разоделся больше чем надо. Конечно, они сказали, что встреча будет проходить в частном доме. Но ведь это могла быть и большая вилла какого-то государственного деятеля или спонсора демократической партии... Я, честно говоря, не ожидал, что мы будем встречаться в садике при доме обычных людей, таких же, как и я, по социальному статусу. Другие участники встречи, большинство из которых были, как я понял, жители соседних домов, оделись попроще. Адекватнее для встречи на открытом воздухе. Им, как я понимаю, было известно о формате встречи больше, чем мне. Хотя сам президент был одет в костюм, галстук. Он всегда хорошо одевается. То есть, я и президент были одеты лучше, чем все остальные...
— Что хотел Обама от этой встречи?
— Первые его слова были о том, что он рассматривает эту встречу как дискуссию. И он ожидает, что мы будем говорить честно, даже если это будут неприятные вещи. Когда я ему задавал вторую часть своего вопроса, так и сказал: вы просили быть с вами предельно откровенными, поэтому я хочу вам сказать вот это и вот это.
— А что имелось в виду под «это и вот это»?
— Речь шла о выдаче кредитов для малых бизнесов. Как раз в тот момент в конгрессе рассматривался законопроект, инициированный администрацией президента, который давал определенные преимущества малому бизнесу... В отличие от других западных стран, в США малый бизнес составляет около 80 процентов экономики страны. Но права голоса он не то чтобы не имеет, его просто не слышно. Он не имеет возможности, в отличие от крупных компаний, пролоббировать выгодные для себя законопроекты...
Сложилась парадоксальная ситуация: есть возможность расширять бизнес, но кредит под эту инициативу не получишь. Я обращался три раза за кредитом и мне отказали. Хотя у меня на руках были контракты с серьезными фирмами, в том числе государственными. Один из банков мне ответил: мы отказываем вам потому, что у вашей компании нет на счету достаточного количества наличных денег. Товарищи дорогие! Так если бы они были, зачем бы мы к вам обращались?
Президент как раз и хотел обо всем этом поговорить. И для меня была большая честь стать участником этой дискуссии. Я считаю, что мне невероятно повезло. Я не знаю что легче: выиграть в лотерею или то, что произошло со мной. В последний момент, когда отвели журналистов, президент подошел к каждому из нас. У нас была возможность пообщаться с ним наедине. Обычно только другие главы государств получают такое внимание со стороны президента.
— Сколько человек принимали участие во встрече?
— Трудно было понять, кто агент сикрет-сервис, а кто участник или официальное лицо. На встрече присутствовали и официальные лица — два конгрессмена, руководительница графства, в котором все это дело происходило. Может быть, еще кто-то был. Из малого бизнеса был я, девушка по имени Шерил Хорт, у которой два детских садика в Ричмонде. Был еще один человек, представлявший сразу две социальных группы — он и инвалид, и руководитель малого бизнеса...
Президент начал встречу несколько неожиданно. Он зашел, поздоровался, сказал, что прежде всего хочет представить Шерил Хорт и Лэрри Полтавцева. Он заставил нас подняться. Мы этого не ожидали. Обама сказал, что прочитал про наши бизнесы, но хочет, чтобы мы рассказали об этом всем остальным своими словами. Я взял себя в руки и рассказал. А Шерил, как мне показалось, растерялась и свои вопросы так и не задала.
— А по телевидению вашу встречу с президентом показывали? Как у нас это бывает — раз Медведев с кем-то встречается, так мы наблюдаем за ним по всем каналам.
— В Америке нет государственного телевидения. Есть один канал — PBS (американская некоммерческая общественная служба телевизионного вещания. — «Главный»). Канал существует на деньги налогоплательщиков и у него образовательная направленность, а не политическая. Все остальные каналы — частные, и каждый освещает то, что считает нужным. Канала, который бы следовал по пятам за президентом, нет. Другое дело, что у президента есть своя пресс-служба, и каждый его шаг она записывает. Они ведут блог и так далее. Есть политические каналы. Вот они широко освещают заседания конгресса, появления президента. Но наша конкретная встреча была освещена очень хорошо — главными эфирными каналами, MSNBC (американская кабельная новостная сеть. — «Главный»), CNN. «Вашингтон-пост» широко осветила это мероприятие, их корреспондент брала у меня потом интервью.
— Вот вы говорите, что была возможность что-то шепнуть президенту наедине.
— Ха-ха. Пусть это останется между мной и президентом.
— Встреча дала результаты?
— Д а, законопроект был принят. 27 сентября меня пригласили в Белый дом на его подписание. Там я встретился с Обамой второй раз.
— Недавно были объявлены Нобелевские лауреаты по физике. Оба победителя — выходцы из России, но работают в Англии. А многие ли из ваших однокурсников занимаются сейчас физикой?
— Все мои однокурсники — очень успешные люди. Необязательно их карьера связана с физикой. Но и когда мы поступали на физический факультет, преподаватели сразу говорили: вы получите очень хорошее образование.
А вообще, в последнее время и в российском обществе, и в Америке молодые люди теряют интерес к точным наукам, стремятся стать адвокатами, бизнес-менеджерами. Кем угодно, лишь бы не заниматься тем, что сложно. Я не хочу сказать, что легко быть топ-менеджером, это тоже очень сложное дело. Но никакое общество не может состоять исключительно из адвокатов, докторов, топ-менеджеров. Вероятно, молодые люди думают, что на другом поприще они могут заработать больше денег. Скорее всего у них денежная мотивация.
— А может ли в Америке физик заработать нормальные деньги?
— Заработать физик безусловно может. Ты не будешь бедствовать. Может ли физик заработать столько же денег, как и успешный адвокат? Наверное, нет. Если он только не получит Нобелевскую премию... Между прочим, как и в России, в Америке молодых способных физиков, математиков примечают банки и делают им предложения, от которых те не могут отказаться. У крупных компаний в университетских кампусах есть свои офисы, свои представители. Они рассказывают о выгодах, которые студенты могут получить, если будут работать с ними. У научно-исследовательских организаций нет такого рекламного потенциала. Но есть люди, для которых деньги — не самое важное. Есть люди, которые понимают: мне интересно меньше заработать, но иметь возможность, например, рисовать картины. Мне очень повезло — я работаю с людьми неординарными, творческими. Один из наших сотрудников начинал как вице-президент по маркетингу и продажам. Потом он почувствовал талант к написанию картин. У него это хорошо получается. Его работы выставляли во многих престижных музеях. В связи с этим ему пришлось приостановить свою деятельность в качестве вице-президента компании, он занялся подбором кадров, потому что он любит работать с людьми. И он действительно находит уникальных людей. Таких же как он. Сейчас полгода он живет в Берлине, половину года — в Вашингтоне. Он работает через интернет, у него американский номер... Сейчас едет на месяц в Тунис. Там он участвует в ряде выставок.
Если вы хотите загнать своих сотрудников в рамки «с 9 до 5» и подавлять любую творческую инициативу, вы можете это сделать. Только я считаю, что толку от этого не будет. Если нашему сотруднику удобно половину года работать из Берлина, то пусть работает. Если сотрудник хочет работать 20 часов в неделю, мы идем ему навстречу, если это, конечно, неординарный творческий человек. У нас есть сотрудница, которая работает на нашу фирму только в дни школьных каникул, потому что она сейчас занимается еще и обучением детей-инвалидов. Тем не менее, мы ее не увольняем. Она такой удивительный человек, что за короткое время умеет добиться больших результатов для фирмы, чем иные за год работы.
— А как вы попали в Каролинский университет?
— На тот момент РГУ и университет Северной Каролины были университетами-побратимами. Университеты обменивались студентами.
— Говорят, что вы и Кирилл Серебренников были кандидатами на поездку в Америку. Но он не поехал, предпочтение отдали вам.
— Я был знаком с Кириллом еще класса с пятого. Серебренников учился в 5-й школе, я — в 22-й, но у нас был общий друг, который жил в том же дворе, что и я. Кирилл на год младше меня, и мы на физфаке учились на разных курсах. Однажды мы вместе с ним организовывали физфаковскую «Весну». Кирилл предложил провести дополнительный вечер, дабы увидеть представление смогла более широкая аудитория. Это была одна из первых моих бизнес-инициатив. Хотя на самом деле мы никаких денег не заработали, но и университет никак не спонсировал это дело. Я отвечал за бизнес-часть, а Кирилл — за творческую. Мы смогли продать достаточное количество билетов, чтобы взять в аренду зал, заплатить участникам — помимо студенческой самодеятельности он хотел привлечь и профессиональных актеров, которым надо было платить. Плюс костюмы, оборудование.
— Уезжая в Северную Каролину, вы сразу планировали остаться в Америке?
— Я не считаю, что я привязан к какому-то определенному месту, к какой-то определенной стране. Я чувствовал и чувствую себя частью всего мира. Поставил себе определенные цели и задачи и их добивался. Мне было интересно поступить в аспирантуру по физической химии. А в университете Северной Каролины были очень интересные исследования в области физической химии... Потом я закончил аспирантуру, начал работать, у меня появились интересы в области компьютерных технологий, интернета, который только начал зарождаться в то время. Помню, что, когда в университете Северной Каролины появился e-mail, это было огромное событие. Потом, когда появилось некое подобие сети, люди подумали, что это какой-то подарок Бога. Я сразу увидел, что за этими технологиями — будущее. Мне удалось создать на этой почве небольшой вебовский бизнес-хостинг. Он был успешен... Когда потом я устроился в Вирджинский Политехнический университет, там были так называемые инкубаторы для преподавателей и сотрудников. Там все желающие могут попробовать свои силы в малом бизнесе. Университет бесплатно предлагал интернет-линию, которая в те времена стоила пять тысяч долларов в месяц. Университет предоставлял и бесплатный офис. А дальше ты должен был сам проявить инициативу. По тем временам это было беспрецедентное предложение. Я стал развивать свое предприятие, которое, к счастью, оказалось успешным...