Кто такой.
Александр Пряников — теле- и радиоведущий, журналист, шоумен. Родился 19 ноября 1969 года в Оренбурге. После школы служил в армии. Окончил музыкальное училище имени Гнесиных по классу музыкальной комедии. Автор программ на Муз-ТВ , Рен-ТВ , Русском радио, Популярном радио. С 2009 года ведет телеигру «Мафия» на телеканале Муз-ТВ и работает над телепроектом «Города и веси» на канале «Россия». Женат. Воспитывает дочь и сына.
— Проект «Города и веси» мне по-настоящему дорог. Это проект, за который не стыдно. Всегда хочешь, чтобы было не стыдно, но иногда получаешь результат, которого не ожидал... «Города и веси» я люблю всем сердцем, хочу сделать что-то полезное для страны...
— Во Франции, например, именно в провинциальных городах, в Шербуре, в Бресте, понимаешь смысл французского понятия art de vivre, то есть «искусство жить». За умение размеренно жить, храня народные традиции, во Франции отвечает ее «глубинка». В России с глубинкой оказалось очень сложно. Если в городах-миллионниках все относительно нормально, люди живут хорошо, возводят новые дома, открываются монобрендовые ма-
газины, то совсем маленькие города, из которых и состоит Россия, оказались даже близко не похожими на то, что мы себе нарисовали в воображении... Мы снимали в Карелии, на юге России. Мы отправились с севера на юг страны, проезжали города, названия которых никто не знает — Р айгород, Задонск, Дедилово, Сапожок. Снимали кухню, собирали по частичкам незамылившие глаз вещи, события, которые не показывают в новостях по федеральным каналам.
— А по какому принципу вы отбирали города?
— Они должны были быть небольшими и малоизвестными... Мы снимали необычные сюжеты. Например, как выращивают белугу в Белом море. Попутно мы там нашли мидий, которых не едят местные жители, хотя во всем мире мидии — это деликатес. Мы тогда поймали этих североморских мидий и приготовили по-французски. Самый яркий сюжет был о человеке, который собирал в гараже самолет. Первый наш вопрос был: «Он полетит?» Это не чудик шукшинский! Человек действительно работал в АКБ «Сухой», ушел на пенсию и заскучал. Подумал, дай-ка я что-нибудь построю… Строил-строил и построил самолет. Он сконструировал что-то, похожее на биплан с двигателем от автомобиля, винтовой такой самолет. И он к лету на нем собирался полететь. И у него все получится. Этот сюжет мы снимали в Тульской области... Да чего только не было! Например, был священник, который летал на дельтаплане... Я буду продолжать делать этот проект для того, чтобы люди хоть
чуть-чуть понимали, что за жизнь в России. Мы все время боялись превратиться в шоу «Играй, гармонь!» Думаю, нам удалось этого избежать.
— Про Ростовскую область будет сюжет?
— Мы изначально предлагали начальству снять сюжет о Ростовской области, о казаках. Но нам ответили, что Ростовскую область и так знают все, а о донских казаках все уже рассказали. Хотя мы протестовали. Я был уверен, что у вас здесь не только казаки. Но в Останкино решили, что все это — попса, сразу начнут в казаков посвящать, все это уже было. Ваши места раскрученные, про юг России сейчас многие снимают, а казачьи традиции всем хорошо известны. Поэтому мы начали снимать на севере России, в городе Кемь, на Соловках. Мы сняли о Соловках так, что ни разу не сказали о лагерях и ГУЛАГе. Я думаю, это наша главная заслуга... Сюда мы, конечно, приедем. У вас богатейшие традиции и тепло очень. Кухня очень хорошая своя, на-пример, уха. Ведь в России большая проблема с кухней — советский общепит все выкосил, везде готовят гуляш, плов и борщ.
— Если бы вам сказали: делай передачу, о которой ты мечтаешь, и не отказывай себе ни в технике, ни в деньгах...
— Я бы отправился в путешествие по России. Я хочу создавать программы о России... Мы делали проект «Города и веси» как комплиментарную программу, то есть снимали глубинку такой, какой хотели бы ее видеть. Но не всегда так получалось. Иногда, чтобы снять небольшой сюжет, скажем, в избе, мы делали серьезный ремонт, чтобы изба хотя бы немного напоминала пряничные домики, а не развалины. У нас очень много времени уходило на то, чтобы создать красивую картинку. Россия — большая страна с совершенно неразвитыми территориями. И если бы мне дали неограниченный бюджет, то я бы снимал о России до конца своей жизни. Я — не «ура-патриот», я занимаюсь тем, что мне интересно. В России есть что снимать. И российскую глубинку нужно снимать, чтобы она возрождалась. Я считаю, что жизнь складывается из бытовых традиций, еды... Вот у французов популярен тренд slow-food — у них принято собираться, есть, общаться. У них — распорядок дня. Это может показаться мещанством, но ведь это и есть национальная традиция. А потом смотришь — бабушки у них красивые, дедушки спокойные, и понимаешь, что у них в жизни все ровно, спокойно и хорошо. Вот этого сейчас не хватает России — на мой, повторяю, взгляд!
— Профессионализм ведущего на радио и ТВ заключается в том, что он в прямом эфире может выкрутиться из любой каверзной ситуации. Бывало ли у вас такое?
— Да, конечно. Я долгое время работал в жанре интервью. Самый сложный гость, который был у меня в программе, — писательница Мария Арбатова. Закон: если человек приходит на интервью, то он отвечает на тот вопрос, который был задан ведущим. И вот прямой эфир с Арбатовой. Она сидит и слушает очень внимательно все мои слова. Я задаю ей вопрос, а она мне в ответ: «Подождите, а о чем вы спрашиваете меня?» Она не поняла вопрос. И я замолчал, «завис» на 30 секунд. Была реальная лажа. Тогда я просто не знал, что ей сказать. Это мой кошмар. Со временем я научился находить выходы из самых сложных ситуаций. Особенно это важно на радио, где 4 секунды тишины в эфире приравниваются к провалу. Поэтому если ты не можешь найти подходящие слова, то ты долго ведущим не проработаешь. Вот такая у нас экстремальная профессия.
Перейти в архив