«Минута славы» вместе с «Битлз»

Около двадцати лет Виктор Меринов работал гримером в Ed Sullivan Show — программе CBS, впервые показавшей в телевизорах всей Америки Элвиса Пресли и The Beatles. Конечно, Цекало, Собчак, Толстая, Масляков и прочие участники телепроекта «Минута славы» находились по ту сторону телеэкрана, в Москве. Меринов и корреспондент «Главного» — по эту, в Ростове, в квартире у ростовского племянника Меринова. Американское шоу просуществовало более двадцати лет. «Минута» — всего ничего. Салливан открыл Америке «Битлз», россияне пока никого не открыли (и, как я понимаю, открывать не собираются). Но между передачами есть общее — зрительный зал, исполнитель, пытающийся покорить этих зрителей, ведущий, атмосфера, в конце концов. Обе идут в прайм-тайм. Обе популярны.

Голос из динамика: — Вы смотрите «Минуту славы»!
Александр Цекало (появляется на экране): — Талант, как цветок, за ним нужно ухаживать. И если делать это тщательно, он раскроется, как самый прекрасный цветок. Это китайская мудрость. Но я, кстати, не китаец... Но если вы открыли в себе талант, приходите к нам и получите свою минуту славы.
Меринов: — В то время наше шоу было самым популярным в Америке, и начиналось оно так: «Live! From New York! The Ed Sullivan Show!» Далее шла музыка, и шоу начиналось. Там показывали все самое интересное, в какой бы стране оно ни появилось.
«Главный»: — А что за человек был Эд Салливан?
Меринов: — Он начинал свою карьеру как sport-reporter. А уж как он попал на телевидение, я не знаю, тогда меня в Америке еще не было. Я был в Бразилии. По характеру он был приятным спокойным человеком — я его близко знал, работал у него гримером, его самого гримировал. В последнее время у него появилась противная болезнь старшего поколения — склероз. Он мне говорил: «Сегодня жена придет, а как ее зовут?» А потом у него была операция, неудачная, видимо, и он как-то быстро исчез с телеэкранов и больше не появлялся. А в этом бизнесе быстро забывают людей.
«Главный»: — А вы смотрите нынешние американские шоу?
Меринов: — Не очень. Если смотрю телевидение, то больше новости — TNT, которые идут 24 часа. Или Discovery, History...
«Главный»: — Российские каналы у вас есть?
Меринов: — Несколько месяцев тому назад включил у себя три канала. Но... Получалось очень дорого. Каждый день я должен был платить доллар с лишним. А я и так плачу 86 долларов за много каналов. Два месяца пробовал, а сейчас перед отъездом попросил, чтобы меня выключили.
«Главный»: — То есть не стоят они тех денег?
Меринов: — Я не нашел, чтобы меня захватывало... Если бы я почувствовал интерес...
Цекало: — ...и, может быть, от кого-то из членов жюри вы услышите заветное «да» и сможете побороться за свой миллион рублей. Миллион рублей – это большие деньги. Итак, шоу «Минута славы»! Разрешите представить наше жюри. Академик Академии российского телевидения Александр Васильевич Масляков (Масляков слегка встряхивает головой и плечами).
«Главный»: — Вы знаете, кто этот человек — Масляков?
Меринов: — No!
Цекало: — Александр Васильевич, как вы относитесь к критике, к тому, что обсуждают вас, вашу программу?
Масляков: — Как это ни странно, но чем больше я работаю на телевидении, тем меньше я читаю газет, мнения критиков. Есть группа людей, мнение которых мне интересно. Им я и руководствуюсь (зрители в зале кричат «ура!»).
«Главный»: — Победитель «Минуты славы» получит миллион рублей. А сколько получали артисты за участие в «Салливан-шоу»?
Меринов: — Конечно, за выступление платили деньги, но это было не главным... Я помню, что когда выступала Плисецкая, ей заплатили за выступление шесть тысяч долларов, а тогда это была гораздо более весомая сумма, чем сейчас... Это был 1972 год... Или 1969 год... Точно не помню. Но она же на руки деньги не получала. Говорили, что советское государство потом выдало ей шестьсот рублей.
«Главный»: — А сколько «Битлз» получили за выступление?
Меринов: — Думаю, не так много. Для них было очень важно попасть на это шоу, поработать на американскую публику. Они еще были не так известны в Америке.
«Главный»: — Считается, что именно с этого шоу их американская слава и началась.
Меринов: — Так и есть.
«Главный»: — У вас не осталось фотографий того выступления?
Меринов: — У меня было четыре фотографии с автографами Beatles, три я раздал кому-то, а одна, может быть, до сих пор хранится где-то у меня дома. По моему акценту они догадались, что я русский, и написали «ту рашн Виктор». Теперь, наверное, эти фотографии стоят больших денег.
Цекало: — Другой член жюри — писательница, которая достойно носит фамилию своих предков — Татьяна Никитична Толстая. Татьяна Никитична, вам доставалось от критиков?
Толстая: — Естественно.
Цекало: — Я вот почему спрашиваю? Вы ведь не занимались и не планируете ни жонглировать, ни кульбиты демонстрировать...
Толстая (мрачно смотрит на Цекало, у нее дергается щека): — Ну, как сказать... Словесные кульбиты... Постоянно.
Цекало: — Ну это иное дело, без риска для жизни... А если бы эти люди, которых вы оцениваете, подошли бы к вам и сказали: знаете, я прочитал вашу книгу и что-то, знаете, не то.
Толстая (исподлобья смотрит на ведущего): — Нормально.
Цекало: — И вы не отправите его в разные направления?
Толстая: — Ну, если я вызывала его послушать, то чего же я буду его отправлять... А если я его не звала, то он остается там, где был (улыбается, откидывает голову назад).
«Главный»: — Вы можете оценить работу гримеров «Минуты славы»?
Меринов: — Толстая, видимо, сама себя гримировала. Сразу заметно по глазам. Тона какие-то очень странные, и это ей не помогает. Обычно гример старается показать хорошие, приятные части тела и лица в выгодном положении. У нее глаза большие, поэтому ей не надо было делать светлый тон на веках. Наверное, нужно было немножко забрать полноту лица более темным тоном. Между прочим, Вуди Аллен тоже никогда не давал себя гримировать — он часто приходил к нам со своими рассказами. Это было нечто, не для всех. Такой рафинированный юмор... Дело в том, что он не хотел, чтобы его гримировал мужчина. А у нас были одни мужчины. Так что он всегда выходил на сцену таким, каким пришел. По крайней мере, в нашем шоу.
«Главный»: — А что за зрители приходили на шоу Эда Салливана?
Меринов: — Билеты не продавались, их просто раздавали. Часть оставляли для более интересных продюсерам людей. Шоу было раз в неделю, так что народ имел возможность постоять в очереди пять-шесть дней. Обычно давали билеты по очереди. Помню, однажды подошел ко мне какой-то молодой человек — перед служебным входом, и обратился на ломаном английском. Я сразу догадался, что акцент русский. «Я бы так хотел побывать, не могли бы вы как-то мне помочь». Я говорю, подожди немножко, пойду посмотрю, как тебя провести. Это был джаз Эллингтона, и он очень хотел его посмотреть. А на такое представление выдавали очень мало билетов. Я его провел. Он остался очень доволен.
«Главный»: — Сколько человек могло пройти на шоу?
Меринов: — Человек 270–300.
Масляков: — Сейчас появится человек, который имеет право критиковать всех, кто будет выходить на эту сцену. Я, честно, не знаю, кто это будет.
Цекало: — Барышня, приятная во всех отношениях, популярная ведущая — Ксения Собчак.
«Главный»: — Вы знаете, кто это?
Меринов: — Да, я знаю ее, неприятная барышня. В американской прессе писали, что ее обокрали на 600 тысяч долларов. Я удивился, откуда у нее такие деньги появились за короткий период. Люди, которые вдруг из ничего стали королями, мне не очень интересны.
«Главный»: — А как вам ее грим?
Меринов: — Я думаю, он сделан профессионалом. Не переборщили с губной помадой и с глазами все нормально. Очки немножко скрывают глаза, так что в деталях не рассмотришь.
«Главный»: — Как вы думаете, зачем уважаемая писательница, я имею в виду Толстую, участвует в таких шоу?
Меринов: — У Горького «На дне» Актер рассказывает Луке, что такое аплодисменты. «Знаешь, дедушка, это как водка». У знаменитостей аплодисменты — это как деньги, их всегда не хватает. Если есть возможность появиться на публике, то они появляются. Это наркотик.
«Главный»: — Когда-то мне казалось, что Толстая — человек далекий от шоу-бизнеса, интеллектуал... Зачем ей это?
Меринов: — Может быть, для нее время сейчас начинает быстрей бежать. Каждый шанс появиться на публике она не будет упускать.
Собчак (членам жюри): — Такое ощущение, что меня не все рады видеть.
Толстая (обращаясь к Цекало, мрачно): — Мне подыгрывать?
Масляков (оживляясь): — А мне? Поскольку со мной даже не поздоровались.
Собчак: — Вы так все сразу стали перешептываться, как будто мне и не рады...
Меринов: — Чем человек становится более знаменитым, тем он хуже себя ведет. И публике это нравится. Мне рассказывали, что в какой-то программе с ее стороны были чуть ли не нецензурные выражения.
«Главный»: — А разве в Америке таких персонажей нет?
Меринов: — Я думаю, что если бы были, то какой-то запретик бы появился... Письмецо откуда-нибудь пришло бы. Мол, сбавьте немножко...
«Главный»: — Но там тоже есть персонаж по имени Пэрис Хилтон.
Меринов: — Да, сейчас все меняется... Конечно... Время совсем другое. В мое время мы все по-другому чувствовали и высказывались иначе. И отношение между людьми было совсем другое.
«Главный»: — А разве появление «Битлз» в шоу Салливана не было вызовом общественному мнению Америки?
Меринов: — Ну, вы знаете, Америка делится на Север и Юг. На Юге народ более викторианского воспитания. Их это все шокировало. На Севере публика более интернациональная и на всякие вольности смотрит сквозь пальцы. В центре – тоже консерваторы. На побережьях — Восточном и Западном — более либеральная страна. Конечно, «Битлз» шокировали часть населения...
«Главный»: — Мог Эд Салливан отказать какому-нибудь артисту?
Меринов: — Когда я переехал в Америку в 1960 году, появление в очень серьезной программе, скажем, чернокожих актеров не то чтобы не разрешалось — все зависело от того, кто заплатил за программу, от главного рекламодателя. Фирма могла заявить: мы не хотим, чтобы этот человек участвовал. Был случай, когда Гарри Белафонте сняли с программы, даже уже после репетиции. Это был 1964 или 1965 год.
«Главный»: — Это стало скандалом в прессе?
Меринов: — Где-то, наверное, писали, но не на первых страницах.
«Главный»: — Давайте посмотрим, что там у нас на экране.
Меринов: — А почему так много разговоров, когда же будет шоу? (Идет десятая минута передачи. — «Главный»). У Эда шоу начиналось иначе. Подогревать публику выходили приглашенные гастролеры — в основном комики и рассказчики анекдотов — и подогревали публику до начала. Все это занимало минимум пятнадцать минут. Когда оставалось две–три минуты до шоу, публика уже была подогретой и «накачанной». Тогда и начинали.
Цекало: — Наше шоу посвящено Году семьи, и наши первые участники — настоящая семья. Это сестры, объединенные в коллектив. «Квинтель», Москва. Пять сестер (Василиса, Стефания, Кристианна, Ганна и Ульяна) в красных обтягивающих штанах выходят на сцену. Скрипки жужжат, арфистка прижимает голову к струнам, девушка-скрипачка, похожая на вампира, дергает головой. Из урн вырываются струи искусственного пламени. Аплодисменты, крики.
Меринов: — У нас в ростовском театре имени Горького в сороковом году тоже так было. Тоже стояли вентиляторы и «раздували» шелковую ткань с подсветом. Делали «пожар». А кто-то стоял и пудрой или тальком делал «дым».
«Главный»: — Так просто?
Меринов: — Да, это не трудно. У художника появилась хорошая идея, и он ее использовал. Дымовых машин не было. Может, и к лучшему. Запах от них неприятный.
Масляков: — Честно говоря, самое большое впечатление на меня произвели имена... Ну да, они владеют инструментами, но так, чтобы я охнул-ахнул... Подумаю.
«Квинтель»: — Мы, в первую очередь, пришли не как музыканты, а как семья...
Толстая: — А братья у вас есть?
Есть. Это уже хорошо. Меня поразила длина ног и отличное телоcложение... Подумаю.
Собчак: — Ну тут, видимо, принято думать, а у меня это с трудом получается... Я говорю «да»!
«Главный»: — А Салливан как-то комментировал происходящее на сцене?
Меринов: — Он просто представлял артиста и уходил. А если выступление было блестящим, то поздравлял рукопожатием.
«Главный»: — А публика? Был какой-то диалог между залом и выступающим?
Меринов: — Нет, нет, нет. Публика только аплодировала.
«Главный»: — А ее, публику, кстати, гримировали?
Меринов: — Никогда. На сцену выходят мальчик Валентин Кузьмин и собака Зизу. Мальчик показывает публике, чему они вместе с мамой научили Зизу.
Цекало: — Ксения Анатольевна, что скажете?
Собчак: — Зизу бы я сказала «да», а мальчику – «нет». (Недовольный зал кричит «у-у-у»).
Собчак: — Ну, это «у» я уже слышала, оно меня не испугает. Я сама была в цирке, дрессировала собак и, к сожалению, знаю, как это происходит. Теперь к дрессуре животных я отношусь достаточно негативно, я просто знаю, через что этим животным приходится проходить.
Толстая: — Судя по тому, что она говорит, Ксения Анатольевна била и мучила собак...
Собчак: — Животные все равно должны проходить обязательную подготовку, это не обязательно избиение.
«Главный»: — Собчак участвовала в шоу-программах, дрессировала животных.
Меринов: — Дрессировала. Но ее не выдрессировали.
«Главный»: — Российский шоу-бизнес создал для себя много площадок, где они могут себя показать. Что-то подобное было в Америке? Нужно было певцам или актерам заниматься боксом или кататься на коньках?
Меринов: — По крайней мере, я такого не видел. Если ты достиг положения, то делать что-то еще — кроме того, чем ты заработал себе славу, — было не нужно.
«Главный»: — А наши постоянно на экранах: в разных амплуа.
Меринов: — Я думаю, что они это делают ради денег. Но те, кто заканчивает свою карьеру, согласились бы появиться и бесплатно. Чтобы о них вспомнили. На сцене появляется пожарный Сергей Гущин из города Люберцы. Форма соответствующая — сверкающая каска, огнеупорный костюм. Сергей играет на гитаре с помощью огнетушителя. В конце представления из грифа гитары вырываются искры. Что-то типа бенгальского огня.
Масляков: — Я человек старомодный, я люблю, когда на гитаре играют руками... «Нет».
Толстая: — Ой, господи... Сама идея номера противоестественна. А звуки были ужасны...
Собчак: — Идея пришла на отдыхе? Отдыхали с алкоголем? Я говорю «нет».
«Главный»: — Были подобные чудаки на «Салливан-шоу»?
Меринов: — Конечно... Чтобы шоу не казалось скучным, после оперного певца выступал какой-нибудь чудак... Программа хорошо составлялась. Три минуты на номер. А программа была часовая. Только «Битлз», мне кажется, дали больше времени. Две или три песни. А помню, был оперный певец, итальянец, кажется, Корелли, там что-то не получалось со временем, и одну песню ему
вырезали. В Америке время — деньги, и если передача должна закончиться в девять, то она и закончится в девять, а не в пятнадцать секунд десятого. Какой поднялся за кулисами скандал!
«Главный»: — Кто, кроме певцов, приходил на шоу?
Меринов: — Я работал с Бастером Китоном. Я помню мальчишкой в шесть-семь лет видел несколько его комедий. Китон очень удивился, что его знали в Ростове. Я и сам был поражен, что наша встреча вообще могла произойти.
«Главный»: — Список людей, с которыми встречались, выглядит убедительно. Rolling Stones, Лайза Минелли, Барбара Стрейзанд, Ричард Никсон, Марлон Брандо, Ален Рене, Хичкок.
Меринов: — Появлялись все, кому надо было себя как-то отрекламировать... Иногда они просто сидели среди публики. И Эд Салливан представлял: «А вот мой хороший друг — Берт Ланкастер». И ему аплодировали. Берт вставал и говорил: «Да, вот снялся в новом фильме...».
«Главный»: — А что делал Хичкок?
Меринов: — Хичкок в то время представлял свою часовую программу. Во всех его представлениях было некое «мистери». И он появлялся в виде каких-то особых персонажей. То он с бородой, то без. Я несколько раз его гримировал. Как-то спросил у него: «Как же так, у вас такие интересные картины, а вы не получили «Оскара»?» Он мне ответил: «Марлен Дитрих тоже не получила!»
«Главный»: — А Сальвадор Дали?
Меринов: — Мы с ним встретились уже не у Эда, а на программе Calendar. В 9 утра она шла. Каждый раз появлялось какое-то особое лицо. Он пришел, как мне показалось, со вчерашним перегаром. Во время передачи он делал зарисовки. Чем-то типа маркера. Мне так захотелось одну из этих картин забрать себе. Они там валялись, и я одну взял. Когда программа закончилась, он пересчитал рисунки, сказал, что их было семь, а сейчас только шесть. Пришлось отдать. А потом он все взял и порвал на мелкие кусочки.
«Главный»: — Из вредности?
Меринов: — Не знаю, бизнес есть бизнес. Как он мог кому-то отдать свою работу? Мужчина с огнетушителем в руках — Сергей Гущин из Люберец — расстроенный уходит за кулисы.
«Главный»: — Вы знаете, как у нас серьезно относятся люди к конкурсам? Один из участников такого шоу покончил жизнь самоубийством, после того, как его забраковали.
Меринов: — Даже так? В Америке, чтобы попасть на любое шоу, люди проходили тщательный отбор по всем параметрам, в том числе и «психическим». Шла проверочка. «Что вы делаете?» — «А я на пиле играю».
«Главный»: — Были такие, что и на пиле играли?
Меринов: — Конечно. Кто-то там пел носом, кто-то играл на пиле. Но их никогда не показывали в прайм-тайм. Это были дневные шоу для домохозяек.
«Главный»: — У нас в России сейчас все друг с другом соревнуются. Мужчины, пенсионерки, дети...
Меринов: — Россия переживает времена, когда все можно.
«Главный»: — Вам не кажется, что шоу-бизнес в России играет несвойственную себе роль: все хотят стать властелинами умов.
Меринов: — Им кажется, что они должны ими стать. Они считают себя воспитателями публики. В Америке другая ситуация: представители шоу-бизнеса действуют более аккуратно. Они не хотят показать себя в глупом положении. А здесь — наоборот. Своим поведением ты можешь затмить даже свой «родной» номер.
«Главный»: — Мне кажется, что Мэрилин Монро могла бы принять участие в «Последнем герое».
Меринов: — Вполне.
«Главный»: — А Минелли или Стрейзанд могли бы поехать на остров?
Меринов: — Нет, никогда. Об этом даже вопроса не могло быть. Это чересчур большие имена. Для них участие в подобном шоу значило бы снизить ту высоту, на которой они находятся. Стрейзанд у нас была, для нее делали специальную часовую телепрограмму.
«Главный»: — В России, наоборот, участие в любом шоу — почетно.
Меринов: — Еще не наелись.
«Главный»: — Они думают, что это повысит их рейтинг.
Меринов: — Но не художественный же уровень. Думаю, что это неправильно. Но может быть, что теперь в России другие представления о хорошем вкусе.
Голос с телеэкрана: — Жюри сделало свой выбор. Теперь выбор за вами, дорогие телезрители. Присылайте свои смс, и, может быть, ваш человек получит миллион рублей. Миллион рублей — это очень большие деньги. До встречи через неделю!