Числа Му

— Известных Кириллов Ивановых очень много: чемпион мира по кикбоксингу, священник Воскресенского монастыря, тренер сборной России по пулевой стрельбе. Вы какого еще знаете?
— Здорово! Я не знал ни одного. Кирилл — не очень редкое имя, а Иванов — не самая редкая фамилия. Кажется, у моей мамы была какая-то знакомая, у которой тоже был сын Кирилл Иванов, но я с ним не знаком.
— У вас вообще стоит цель музыкой зарабатывать? Или это бессмысленное занятие, если ты, скажем, не Киркоров?
— Не то, чтобы совсем не стоит такой цели. Мы хотим получать какие-то деньги за концерт, но это не первостепенная задача.
— Зачем вам целый оркестр? Столько людей — это же не выгодно по нынешним временам.
— Вы так с выражением произносите вопрос, видно, что вы его как-то выстрадали (смеется). Мы не часто выступаем оркестром и не самая коммерчески успешная группа. В общем-то делаем это не для денег, выступаем за маленький гонорар. Кризис на нас никак не отразится.
— А как думаете, много журналистов, менеджеров, водителей, дизайнеров и других не смежных с музыкой профессий в часы досуга делают домашние записи?
— Судя по тому, какое количество в мире музыки и как легко ее сейчас записывать, думаю, довольно много. У меня есть такие знакомые. Один работает менеджером в фирме по продаже одежды и играет бойкий пост-рок — если можно такое себе представить. Вот в нашем оркестре несколько человек работают: я, например, и Илья Зинин — он тоже журналист. Ларик Сурапов (19-летний рэперпозитивист) вот только что переехал в Москву и судорожно ищет работу.
— Вам самому свой голос нравится? Мне себя с диктофона слушать невыносимо.
— Слушайте, я как-то об этом не думаю. Он у меня довольно резкий, но можно подать так, чтобы было не противно слушать, ха-ха. Я над этим работаю — мне ведь часто приходится слушать свой голос при озвучке сюжетов. Ну, и я слежу, чтобы он был не совсем мерзкий.
— Мне кажется, журналисту проще других себя пиарить — он знает систему изнутри. Какие механизмы для продвижения себя не стыдно задействовать?
— Ну как вы себе это представляете? Я звоню какомунибудь знакомому и только потому, что я журналист, прошу его написать о себе? Это как-то... ммм... и себя не уважать, и его не уважать. Както стыдно. Никаких механизмов. Единственное, что было, я скорей бы это назвал общей информацией — Олег Нестеров, глава лейбла «Снегири», попросил меня завести блог (http://sbp4.livejournal.com). Я его и завел.
— Вы работаете в программе «Главный герой» — по мне это программа «Максимум», только поинтеллигентней.
— Вы зритель, вам виднее...
— Как вы это совмещаете с трогательным альтер-эго?
— Это просто работа, которую я стараюсь делать профессионально. А в общем, ничего такого и в программе «Максимум» я не вижу.
— А работа вам нравится?
— Когда как. В общем-то я давно этой профессией занимаюсь. Лет ...ммм... дай бог памяти... семь. Взял уже такое количество интервью, сталкивался с самыми разными реакциями. Бывает, просишь у человека интервью, а он тебя посылает на х.., камеру рукой отталкивает и уходит.
— Есть моменты, когда вы как интеллигентный человек колеблетесь?
— Есть этические нормы, которые я никогда не переступаю. Например, не практикую методы, которыми мои коллеги пользуются — не вламываюсь в больничные палаты, не заставляю людей давать синхроны на кладбищах.
— Слышала легенду, что программу «Главный герой» вначале хотели назвать «Кто главный». Знаете про это?
— Нет. Ну и вам, наверное, было бы неприятно, если бы ваш журнал назывался так же, как «интеллигентная» программа «Максимум». Кроме того, я пришел, когда она несколько месяцев уже существовала... А в издательском бизнесе есть какие-то психологические установки, не знаю, насколько они правдивы — ну, например, что в названии не может быть вопросительного знака. Хотя «Кто главный?» нормально звучит. Вообще, название — дело десятое. На телевидении оно придумывается в последний момент, когда уже все готово.
— Какие имена и названия вас цепляли вообще? Режиссер Попогребский, например, сказал нам, что его вставило «Мочебуйцы-труполовы», это фильм Юфита.
— Да. Я его видел, очень хороший. ...ммм... есть название у группы — «I.H.N.A.B.T.B.» — «I haven’t any breakfast today, bitch!» Вполне удачное.
— И чем хороши длинные названия?
— Я не то чтобы фанат больших названий. «Самое Большое Простое Число» — название длинное, но мне нравится. У него ведь всегда есть цифровой эквивалент, и это число меняется примерно раз в полгода — находят новое (по школьному курсу математики простым называется любое число, которое делится на единицу и себя само. К моменту выхода дебютной пластинки Иванова самым большим простым числом было 232582657–1. — «Главный»).
— Что вам дало короткое и гордое звание «Музыкант года по версии GQ»?
— Мне подарили статуэтку и мобильный телефон, который я подруге отдал.
— Журнал «Собака» как-то публиковал список тех, с кем они хотят переспать. Вы — в списке.
— Да, было дело.
— Это приятно?
— Слушайте, нет! Это не очень приятно, потому что... такая фотография дурацкая. Дело в том, что я знаю многих сотрудников журнала «Собака». Нынешний главный редактор позвонила мне и сказала, что они делают проект про красивых и приятных людей города. Я согласился. А они придумали другой заголовок. Странно как-то обижаться или сердиться, что вот так вот получилось — мол, я такими тонкими материями занимаюсь и попал в такой переплет. Это работа.
— Образ жизни музыканта изменился за последние 10–20 лет? Раньше это были почти безработные люди с просветленными лицами и веселым желанием выпить, а теперь?
— Э-э-э. Не могу сказать, что 20 лет назад никто не работал и пил, а сейчас все трезвые ходят.
— Помните первые сочиненные вами строчки?
— Ой, сейчас вспомню. Я раньше играл в группе с моими университетскими друзьями, она называлась «Детская акустика речи». Там была песня «Сон»: «Больше всего на свете мне нравится сон, самым чудесным мне кажется он».