Экскурсовод и градозащитник Геннадий Крольман рассказал, как мы теряем Старый Ростов
Отнесение старинного дома к ОКН во многом зависит от комитетов по ОКН, которые этими занимаются, считает экскурсовод
Недавно ростовский уличный театр представил фотопроект на фоне фасадов домов, чтобы показать зрителям, насколько красивы эти строения без новодельных конструкций в виде балконов из пластика и кондиционеров. Планирует ли «Мой фасад» какие-то художественные акции для популяризации исторического наследия?
Мы хотели сделать выставку фотографий аварийных домов, которые интересны с архитектурно-исторической точки зрения. Наберется около 80 зданий, которые не являются объектами культурного наследия, то есть пока законом никак не защищены. Все изображения будут сопровождаться описаниями. Хочется напечатать фотографии домов целиком, а также фотографии отдельных деталей фасадов, которые не рассмотришь сразу, и сделать целую полосу фотографий.
В Ростове в октябре должны снести шесть старинных домов, расположенных в центре. Они действительно аварийные и их нужно снести? Или же их можно было бы восстановить?
Да, шесть домов в Ростове сейчас подлежат сносу. Не могу сказать обо всех. Но вот дом на Социалистической уже сильно «поплыл». С другой же стороны, он тоже не самой последней историей обладает – это дом священника Федора Маляревского, одного из священников Казанской церкви, которая была уничтожена в 30-е годы в Газетном переулке. Так что этот дом - одно из материальных упоминаний о том, что эта церковь вообще существовала и там стояла.
В августе этого года шесть домов в Ростове были признаны ОКН, а остальные, представленные Комитетом по охране объектов культурного наследия на рассмотрение комиссии, не стали ОКН. Почему так произошло?
Это все довольно сложная история. Если смотреть по городам – во многом зависит от комитетов по ОКН, которые этими занимаются. Например, во Владикавказе ОКН признаются даже какие-то хрущевки, где жили разные “серьезные люди”. В Саратове ОКН в три раза больше, чем у нас. Там их около тысячи. А у нас… даже не знаю, почему одни признают, а другие нет. Бывает, что похожие по смыслу здания становятся памятниками, а другие - не становятся. На Газетном, 81, чуть выше Пушкинской, дом памятником признали, хоть там от дома одна стена осталась. Почти такая же история со зданием бывшего туберкулезного диспансера на Чехова/Станиславского, но он не стал памятником культурного наследия. Хотя истории за его стенами происходило больше: царская семья там ночевала и не самые последние люди города проживали.
Как думаете, Доходный дом Максимова, более известный как «Дом с ангелами», действительно смогут отремонтировать и сделать там музей? Столько раз реализация проекта музея города откладывалась…
Вполне реально, если будет желание. Работ там действительно много – не на год, а на два-три. Обычно, когда качественно делают реставрацию, она растягивается надолго. В Саратове сейчас похожего размера дом собираются реставрировать – тоже в течение долгого времени. В том же Владикавказе недавно отреставрировали дом ростовского купца Худякова, который жил и у нас. Здесь у него была мельница. Этот дом тоже достаточно долго реставрировали и, в конце концов, привели в порядок. Сейчас там находится Музей истории Владикавказа и области.
В Ростове набирает обороты преобразование бывших заводов и фабрик под креативные пространства и кластеры. Зачастую, данные предприятия представляют собой определенную архитектурно-историческую ценность. Интересна ли вам промархитектура?
Я консультировал создателей пространства на Донской, 30 – D30. Сейчас таких еще не задействованных брошенных заводов в Ростове уже не так много осталось. У нас есть мельница в начале Береговой улицы. Рядом стоит огромный железобетонный элеватор. Эти здания ОКН не являются. В самом конце Береговой стоит пустующее дореволюционное здание, которое тоже не является ОКН. Сверху него в советское время сделали крутую и уникальную надстройку. Это то место, где есть где развернуться и много чего там устроить. Думаю, еще два-три таких здания в лучшем случае в Ростове еще найдется. От промышленной архитектуры у нас вообще мало что осталось, потому что много чего сносили - все строения конца 20 – начала 21 века. Хотя все это можно было реконструировать, можно было туда привносить жизнь.
В Москве и Подмосковье экскурсии по объектам индустриального наследия очень востребованы. Дореволюционная промышленная архитектура многих привлекает. В Ростове, наверно, нет таких, объединяющих заводы и фабрики турмаршрутов?
В Ростове подобные идеи бродили давно. Просто все эти промышленные объекты максимально разбросаны. Нужно будет автобусный тур делать. Взять хотя бы наши основные промышленные объекты: Табачка, креативный кластер C52, D30 и будущий «Чурилин центр». Пешком между ними передвигаться сложновато.
Расскажите о Вашей экскурсионной деятельности?
Экскурсий в Ростове, особенно в последнее время, стало много. У меня самого экскурсий 15 по центру. В том числе есть экскурсия «Ростов, который мы теряем». Как раз на Донскую, 30 я завожу людей и показываю им, что можно сделать с такими зданиями, чтобы не сносить, а сохранять. Большая часть экскурсий ориентирована на архитектуру – она про здания и про людей, которые в них жили. Экскурсии – моя главная и основная работа. Я сотрудничаю с экскурсионным проектом «Город Ростов Папа», а также от себя иногда вожу экскурсии, читаю лекции. Помимо этого я занимаюсь градозащитной деятельностью в общественной организации «Мой фасад». Это основные мои направления деятельности, больше я уже и не успеваю.
С наступлением холодов количество экскурсий заметно уменьшается. Чем занимаетесь зимой?
Мы водим экскурсии примерно до середины ноября. Потом и нам, и людям надоедает гулять по такой погоде. И сразу же начинается сезон лекций. Как раз есть отдельная лекция про промышленную архитектуру, буду этой зимой ее проводить.
Ваши коллеги из «Моего фасада» время от времени занимаются реставрацией дверей или ворот… Вы сами непосредственно принимаете участие в каких-то прикладных работах?
Я участвую в реставрации купола, который находится на Донской, 30. Те остатки, которые от купола остались, мы приводим в нормальный вид. Уже восстановили часть конструктива: поставили деревянные балки, как они стояли, зашили деревянными досками конца 19 века. И сейчас по старым технологиям, когда метал в металл загибается, черепицу этого купола восстанавливаем.
В Ростове создана специальная комиссия, которая будет следить за проводимыми в городе ремонтными работами и строительством новых зданий. Как Вы думаете, оправдан ли такой контроль?
В Ростове столько комиссий, что я уже не знаю, какие из них работают действительно. Комиссия по капремонту, например, работает. На мой взгляд, эта комиссия и держится только на стремлении моей коллеги по «Моему Фасаду» - она ее собирает, продвигает все решения. Есть у нас комиссия по аварийному фонду – непонятно, кто туда входит, и где результаты ее работы. И так по всем комиссиям – неясно, чем они вообще занимаются, и какие результаты.
В Подмосковье, Тульской, Калужской областях много усадеб, восстановлением которых занимаются волонтеры. В Ростовской области, наверно, не такого количества дворянских усадеб?
У нас меньше десятка усадеб осталось. С ходу назову замок Лакиера около Таганрога, усадьбу греческой семьи Серандинаки в районе Семибалок. У нас было мало таких людей, даже если брать Ростов, то дворяне, которые здесь жили, они обычно в городе строили свои дома и здесь же и проживали. У нас такого пласта нет.
Сейчас одним самым эффективным способом спасения старых зданий является их консервация. Занимается ли «Мой фасад» такой работой?
В здании на Большой Садовой, 94 находилось кафе «Шоколадница». «Мой фасад» направлял несколько писем по поводу консервации этого строения. Как я понимаю, у нас аварийные дома вообще не консервируют, хотя должны. Здание туберкулезного диспансера на Станиславского долгое время был открыт. Когда его вскрыли, его начали разворовывать, там случился пожар. Мы пока не добрались до грантов на консервацию – пытаемся сделать так, чтобы администрация города этим занималась, потому что это ее прямая обязанность.
Юридический статус «Моего фасада» позволяет брать гранты на проекты? Являетесь ли вы некоммерческим партнерством?
У нас пока движение неравнодушных людей, юридически нас, как я понимаю, не существует. Но существуют еще гранты, которые в праве получать физлица. Так, в прошлом году девушка из Таганрога выиграла грант на создание экскурсий по старому кладбищу города. Но мы пока до грантов не добираемся – времени не хватает, очень много текущей работы.
Напомним, журнал "Кто главный" рассказывал о старинных домах Ростова-на-Дону. Некоторые из них с тех пор были снесены, некоторые получили статус ОКН. Читайте раздел журнала "Имя улицы".
