- Стас, как произошел твой переход от уличного искусства в музейному?
- Мне всегда интересней приезжать из родного Петербурга в другие города - в Екатеринбург, Ростов-на-Дону - и работать с новым для меня контекстом. Вот сейчас я приехал в Ростов и сейчас сделал тут коровник - очень милое местечко... Дома я на улице практически ничего не делаю. Там у меня в основном какие-то галерейные или музейные проекты. Мне сейчас 36 лет. И мне намного интересней работать в мастерской, чем на улице.
- Ты много ездишь по России? В каких городах лучше всего обстоят дела со стрит-артом?
- В Екатеринбурге для стрит-арта все очень подготовлено. Для этого много усилий приложили члены команды фестиваля «Стенография». Они подготовили город к тому, чтобы стрит-арт смотрелся обычным явлением. Этим там уже 10-15 лет занимаются. Например, нелегальный фестиваль «Карт-бланш», который делает Слава ПТРК, абсолютно нормально воспринимается жителями города. В Екатеринбурге стрит-арт чувствует себя как дома. В Петербурге же стрит-арта нет практически вообще.
- Только, наверное, в Музее стрит-арта?
- Как можно музеефицировать то, что изначально нелегально, и то, что делается от чистого сердца на улице и без подписи? Такая странная закорючка. Но мы дружим с музеем. Они хорошие ребята. С точки зрения, что у нас - не только в Петербурге, а во всей стране - не все так просто, они большие молодцы. Потому что продвигают стрит-арт. В этом их большая заслуга, это очень ценно.
Но я считаю, что музея стрит-арта не должно быть априори. Классно, что он есть. Классно, что они делают ежегодные выставки, но вот музеефикация... Ведь что такое «музеефицировать»? Это значить консервировать, умертвлять, стандартизировать любое искусство.
Я задам вам другой вопрос «Почему так много стрит-арта в Ростове?». И сам же на него отвечу. Потому что, проходя по любой улице, видишь разрушенные дома. Либо они заброшены, либо полуразрушены. У Максима Имы есть хорошая фраза «Если город дает трещину, то в нем появляется граффити».
Любая трещина — она как плесень. Стрит-арт как показатель упадка города. На самом деле, это ужасно. Город в ужасном состоянии, особенно центр. Это одинаковая проблема у Ростова-на-Дону, Нижнего Новгорода и Астрахани. Красивейшие, изумительные особняки, произведения искусства, которые в таком состоянии... Сами посмотрите — сколько на этих домах кондиционеров! На домах 1904-1905 годов! Я не тот человек, который любит теггинг. Я за чистые красивые дома, но без этого уродства, которое есть. Потому что это наша общая страна.
- Твои работы, сделанные для музеев и галерей, они коммерчески востребованы?
- Я не думаю об этом как о важной категории. Для меня это не столь важно. Для меня важно создать произведение.
- С какими галереями ты работаешь?
- Сейчас вообще ни с кем.
- А как же ты выходишь на покупателя?
- Я общаюсь с покупателями, но напрямую. Очень важно, когда ты находишь общий язык с тем человеком, который берет твое произведение. То, что ты создаешь, переходит куда-то другому человеку. Он с этим будет жить, спать, передавать по наследству и умирать. Очень важен сам человек. Я не делаю специальных коммерческих проектов. Мне важно, чтобы человек, которому нравятся какие-то мои вещи, чуть-чуть узнал меня. Мы бы с ним немного поговорили. И мне было бы понятно - кому, для чего нужны мои работы. Зачем он берет ту или иную вещь у меня. У меня приоритеты искусства, а не барышничества.
- Что тебя сподвигло на занятия искусством с ребятами с особенностями в развитии?
- Это произошло абсолютно случайно — как и все в моей жизни. Я никогда не думал, что моими друзьями станут ребята, которые живут в психоневрологических интернатах. Если вы не знаете, что это такое, я расскажу. Ребята живут там с рождения. До 18 лет они находятся в специализированном детском доме-интернате. А потом до самой смерти "тусуются" в психоневрологическом интернате. В нем живут дауны, аутисты... В основном - умственно отсталые ребята, с ментальностью.
- А где проходят ваши занятия живописью, в интернатах или где-то еще?
- Мы организовали в Санкт-Петербурге небольшую студию и привозим туда на занятия по 5-10 ребят. Эта история длится уже третий год. Правда, прошедший год был очень странным, потому что с ребятами не получилось особо поработать. Приходилось передавать материалы через забор. Нам запретили контактировать из-за коронавируса.
Сейчас проектом практически не получается заниматься. Из-за пандемии интернаты закрыты для входа. И не только для волонтеров — ни для кого. Даже если у кого-то из ребят есть родственники, их не пропускают. В сентябре 2020 года мы пытались провести в интернат родственников, но это тоже оказалось довольно сложно.
Каждого из этих ребят мы воспринимаем как художника, как личность. Я занимаюсь с ними искусством, учу рисовать. И они очень классные художники - лучше, чем некоторые из нас.
Познакомиться с проектом «Новые городские художники» можно на его странице в Инстаграм
Чтобы увидеть работы Стаса Багса своими глазами, предлагаем посетить галерею «Ростов» и ростовский парк им. Островского.
