«Я начал работать в Красноярском оперном театре будучи еще студентом. С тех пор мне постоянно почему-то доказывали, что меня хотят погубить, что у меня куча врагов, что вокруг меня плетутся интриги и все такое. Я не обращал на это внимания. А когда все-таки обратил, то начал своими поступками и делами доказывать обратное».

«Когда наступила полночь, мы обнаружили себя сидящими в этом ритуальном автобусе, в чистом поле, где нет ни единого огня... Тут еще надо представлять себе специфику того времени — деревни стояли неосвещенные, даже в ближайшем Подмосковье. Фонари на дорогах не работают, метель, куда ехать, совершенно не понятно... У нас с собой была одна бутылка теплой водки — и ни одного стакана».